Пастырское богословие, т.2 - [5]

Практические средства пастыря, поодерживаемого его старшими и младшими собратьями, многообразны. Установление живой связи с Богом путем непрестанной молитвы и молитвы церковной; связь молитвенная с Божией Матерью, ангелами, святыми; добрые отношения с клиром, своими сослуживцами, братьями–верующими, общественная церковная молитва, молитва келейная, молебны, акафисты (нараспев) и другие средства, которые могут помочь в пастырской работе.

Принцип один не презирать никого «от малых сих», не презирать, не осуждать, как и совсем неверующих, так и фанатически–болезненно настроенных, не отбрасывать никого. А главное, не падать духом при «непосильной трудности» дела. Всегда помнить, что Пастыреначальник Господь наш всегда с нами, как ближайший и всесильный Помощник и Покровитель во всяком деле, к Его славе творимом.

Каким же принципом влекутся люди в духовную школу? Каждый из них по–своему призывается Богом. И эти зовы он слышит в течение всей своей жизни, каждый раз по–разному отвечая на них. Эти зовы испытали и те, которые находятся сейчас с духовной школе.

Что роднит их здесь? Роднит их религиозная настроенность, вера в Бога, сознание своей греховности и потребность спасения. Укрепить свою веру, глубже постичь пути к духовно–нравственному возрождению, войти в любовь Христову, вот один из мотивов, влекущих всех их в духовную школу. Этот мотив может быть назван религиозным мотивом или принципом[10].

Но влечение к духовной школе есть одновременно влечение к самой Церкви Христовой, подающей благодатные средства к духовному возрождению и возрастанию в любви

Христовой (Еф. 4,16). Возрастать в этой любви и тем содействовать «созиданию Тела Христова, делу служения Церкви» (Еф. 4,12) - вот второй мотив, который может быть назван мотивом церковности или церковным. Возрастание любви к Церкви есть возрастание любви к каждому отдельному человеку. Подать руку помощи духовно нуждающемуся человеку, вызволить его из пучины неведения, поставить твердо на камне веры третий принцип, который можно назвать нравственным принципом. Этот последний принцип особенно ставит молодого студента непосредственно на пастырский путь, определяя степень близости его души к душе другого человека.

Если первый (религиозный) принцип может исходить из чисто субъективных причин больше углубиться в знание и укрепить себя на камне веры, также и второй (церковный) принцип быть полезным Церкви в Ее непосредственном целом, то третий принцип (нравственный) определяет чисто объективные цели юношеской души, цели высоко–благородные, светлые, даже жертвенные. Они ставят юношу непосредственно к душе ближнего, зовут его к подвигу борьбы за каждую человеческую душу, как ценность абсолютную.

Нравственный принцип наиболее отвечает специальному призванию, призванию пастырскому и является поэтому решающим принципом.

Таким образом, три принципа: религиозный, церковный и нравственный–а) укрепляться на камне веры,

б) подготовиться к достойному служению Церкви и

в) стать ближе к каждой душе и спасти эту душу–определяют жизненное призвание верующего юноши, побуждая его постучаться в двери духовной школы.

Духовная школа призвана помочь осуществить указанное двуединое призвание школы. Чем и как она достигает этого? Она достигает это двумя способами: через богословское образование и через систему религиозно–церковного воспитания.

Вначале скажем о богословии вообще, а затем и о богословском призвании.

2. Что есть богословие вообще?

Богословие является словом о Боге, свидетельством о внутреннем опыте, но не является наукой о том, что некто другой узнал о Боге. Иначе сказать, богословие, по словам святителя Григория Богослова, не является познание о Боге, но знание Самого Бога[11].

Если наше познание богословия не идет далее теоретического познания, если мы только способны после стольких–то лет обучения знать, что говорило о Боге то или иное лицо, пусть оно и святое, то мы еще не подошли в сущности к самым истокам богословия. Богословие является знанием Бога, таким знанием, которое мы слышали не от других, но сами пережили; это такое знание, которое мы могли бы передать другим как опыт, как жизнь, как вдохновение, как верный путь в вечную жизнь.

В этом блаженном состоянии, в этом исступлении, когда человек вырывается из своей ограниченной природы, в этом священном ужасе, в этом поклонении за пределами слов и переживаний совершается то неизъяснимое, о чем пишет и святой апостол Павел (1 Кор. 2)[12].

Область опытного богословия область таинств. По–гречески таинство означает молчать. Молчать в том смысле, что это виденное, созерцаемое нельзя передать никаким словом. Отсюда понятно, почему наша Православная Церковь стоит за все семь таинств. Где нет таинств, там нет Церкви, нет истинного Богопознания, нет истинного богословия. Таинство это область, где надо разуть сапоги, здесь область «купины неопалимой», той, которую видел Моисей в пустыне.

Таким образом, богословие это, прежде всего, жизнь, личный религиозный опыт, тайна, созерцание, глубокое молчание с высоким неизъяснимым переживанием.

Теоретическое же богословие (вне живого опыта), это простое собирание сведений о том, что до того в течение двух тысяч лет говорили другие о Боге. В этом кроется огромная опасность для наших юных богословов–студентов. В таком богословско–теоретическом процессе можно потерять Самого Бога. Ибо познание Бога только одним умом ведет не к приближению к Нему, а к отдалению от Него, ведет неизбежно к самому страшному к отрицанию Бога.