Пастырь добрый (Венок на могилу митрополита Иоанна) - [16]
Его назначение в Ленинград мне, как врачу, было очень не по душе. Климат здесь сырой, гнилой. И не зря я опасалась. В Самаре-то владыка один-единственный раз в больницу попал, да и то из-за автокатастрофы, а тут!.. Ну и когда мы все же переехали, я тут же отправилась в Сусанине - к блаженной Любушке. Жалуюсь ей: "Не для владыки Иоанна этот город", - а она: "Ничего, здесь он для народа послужит".
Воистину, это так и было. Наши блаженные о владыке верно говорили. Самарская матушка Серафима, например, (она два года как умерла) еще ког-да-а сказала: "Владыка Иоанн свой долг перед Богом выполнил. Он милостыней живет," - значит, чтоб другие вокруг него спасались. А двадцать лет назад эта же матушка и смерть его предсказала. В то время скоропостижно скончался Уфимский митрополит Феодосии, а матушка Серафима возьми да и скажи: "Вот и наш владыченька так: сердечко остановится - и все!.."
Впрочем, владыка и сам обладал даром прозорливости. К примеру, жила у нас в Самаре матушка Феклуша. Она еще первое прославление мощей преподобного Серафима Саровского видела - в 1903 году. И второе застала... Но на старости лет она настолько немощной стала, что только в кровати и лежала. Мы за ней и ухаживали. А когда переехали с владыкой в Ленинград, то ее взяла к себе наша уборщица, Клава. "Я, - говорит, - за своей мамой не ходила, так сделаю это для Феклуши..." И вот как-то однажды во время отпуска, который владыка почти всегда проводил в Самаре, он решил навестить Феклушу. Пришли мы к ней. Она, увидев владыку, расплакалась: "Владыченька, да сколько же мне жить-то еще?" (А надо сказать, что слышала она очень плохо, так что приходилось кричать в самое ухо). Владыка отвечает: "Недолго осталось, потерпи". Она не расслышала и вновь спрашивает: "Сколько? Неделю?" "Три месяца," - говорит владыка. Феклуша опять не поняла. Тогда я посоветовала Клаве: "Обведи ей число в календаре и покажи". Она показала. Феклуша посмотрела - и успокоилась. И ровно через три месяца, день в день, умерла...
Надежда Михайловна:
- Владыка на своем веку немало судеб обустроил. Он и нас с Валей свел. Мы ведь как сестры Когда я первый раз пришла к нему, он говорил "Выйди на улицу, там тебя встретит девушка, на тебя похожая, она и объяснит, что надо делать".
Валентина Сергеевна:
- Нас до сих пор часто путают. Но вот что удивительно: два года назад я с владыкой ездила в Псково-Печерский монастырь к старцу - отцу Иоанну (Крестьянкину), и когда владыка вышел из кельи, тот вдруг обнял мою голову, прижал к себе и говорит: "Валюша, ты сама запомни и Наденьке своей скажи: два года будет очень плохо; только и будете думать - как выжить, как выжить? Но потом легче станет... Вы - счастливые. Владыка Иоанн - архиерей Божией милостью, вы его слушайте. Но сладости на земле не ищите..."
И опять сбылось пророческое слово. Здоровье владыки все ухудшалось, а с 27 февраля, когда он, попав в больницу, подхватил там грипп, а за ним и пневмонию, мы уж и вовсе не чаяли, что он поднимется, и только и думали: как выжить? как ему выжить? И еще думали: какие мы все-таки счастливые рядом с владыкой.
А ведь, казалось бы, как он нас смирял! Мы за все эти годы, что в Петербурге живем, толком ни поспать, ни поесть не могли; я в городе только к храмам дороги и знаю, ничего другого не видела... Это лишь в последние месяцы владыка вдруг стал давать нам послабления. В Петергоф отпустил... Сколько мы с ним скорбей пережили! Но ведь и скорбями можно быть счастливыми. А какими мы были счастливыми с нашим владыкой!
Надежда Михайловна:
- А я ведь тогда Вале не поверила - что отец Иоанн (Крестьянкин) про меня упомянул да еще по имени назвал... Но случилось так, что я с самарским телевидением тоже попала в Псково-Печерский монастырь. И старец встретил меня такими словами: "Да ведь к нам сама Валечка приехала. А как там твоя Наденька?" - и только тогда я поняла, что он обличает мое неверие. "Вот видишь, - говорит, - даже я вас спутал". И про нашего владыку тоже сказал, что тот - истинный архиерей Божий...
...Последние полгода мы в общем-то были готовы к тому, что с владыкой может что-то случиться... В сентябре мы с ним вместе были в Москве. И я, смотря на его нездоровье, все уговаривала:
"Владыко, Вам бы на покой, отдохнуть надо!" А он отвечал: "С креста, Надежда, не сходят. С него снимают. Вот скажут мне: "Уйди!" - я уйду, но по своей воле - никогда!"
Я его еще тогда спросила: "Владыко, ну а если с Вами не приведи Господь что случится? Вы хоть скажите, где Вас хоронить?" Раньше-то, в Самаре, он частенько поговаривал, что хорошо бы ему лечь рядом с дедушкой (это он так владыку Мануила называл). А тут вдруг отвечает: "Да мне все равно". "Владыко, - взмолилась я, - да ведь нам-то не все равно!" "Ну ничего, говорит, - те, кто меня любит, ко мне приедут. А вам что скорбеть? У вас в Самаре могилка владыки Мануила есть, он великий угодник Христов!"
Валентина Сергеевна:
- Дивны дела Божий! У гроба владыки Иоанна и исцеления начались. Об одном таком случае скажу:
приезжала на похороны матушка Мария. Рука у нее много времени была темная, опухшая, и ничего ей не помогало. Ночь она молилась у гроба, прощалась с владыкой, а перед выносом тела ей вдруг подумалось: приложу-ка я свою руку к нему... И - уезжала с похорон уже совершенно здоровой... Были и другие случаи, но люди просили их имен не называть..
Мир балансирует на грани Большой войны – это уже очевидно для любого внимательного наблюдателя. В этой ситуации любая российская власть должна будет решить непростую задачу: как выжить? Приходится задуматься: в случае, если Россия встанет лицом к лицу с врагом, кто будет защищать страну? – Это сможет сделать только русский народ! Поэтому, чем сложнее будет международная обстановка, тем большую важность для Кремля будет приобретать русский вопрос.Всё это стимулирует переход Кремля на патриотические позиции – а такой переход означает полный провал попыток мировой закулисы взять под контроль развитие российской государственности.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.