Пассажиры первого класса на тонущем корабле - [63]
ВИК позволяла голландцам господствовать в трансатлантической работорговле,[236] создав принципиально значимое африканское плечо треугольника атлантической торговли. Точно так же голландцы получали прибыль от перекачки серебра из Испанской Америки в Северную Европу. Валлерстайн, описывая роль Нидерландов в развитии «треугольной» торговли, указывает, что «для её создания исходно требовались огромные и поглощающие время “социальные инвестиции”, которые, говоря бухгалтерским языком, и взяли на себя голландцы. А прибыль уже после окончания голландской гегемонии в 1670-х годах были готовы пожать шедшие следом и более эффективные в производстве англичане (а также в некоторой степени французы)».[237]
Однако голландцы упустили шанс заработать на своих исходных инвестициях — в значительной степени потому, что ВИК утратила Бразилию из-за недальновидной эксплуатации своих колонистов. После этого ВИК была реорганизована в преимущественно торговую компанию, которая стала крайне прибыльной,[238] даже несмотря на то, что она была отодвинута на второй план британскими купцами и почти не вносила какую-либо лепту в нидерландскую экономику, за исключением дивидендов для её акционеров.
Единство в советах директоров ВИК и ОИК обусловило стремительную мобилизацию ресурсов для достижения доминирования в Азии и в Атлантике. Однако различия между купцами, на которых опирались обе компании, препятствовали появлению у нидерландского государства масштабных военных стратегий, которые могли позволить двум этим компаниям, а благодаря им и Амстердаму сохранить гегемонию в международной торговле. Чтобы объяснить утрату голландской гегемонии, необходимо рассмотреть развитие конфликта элит в Нидерландах во второй половине XVII и XVIII веке.
I. Налоги и государственный долг
И купеческая элита Амстердама, и не столь процветающие и менее могущественные элиты остальной Голландии и других провинций Северных Нидерландов были способны встроить механизмы защиты своих политических и экономических интересов в структуру нидерландского государства, вооруженных сил и коммерческих предприятий. Как демонстрирует Джулия Адамс,[239] купеческие семейства в Северных Нидерландах, а также аналогичные семьи в других частях Западной Европы прежде всего в большей степени беспокоились о сохранении своих фамильных привилегий и полномочий на поколения вперед, нежели об успехах собственных индивидуальных карьер и своём благосостоянии. Этот династический трюк они осуществляли путём легитимации своих притязаний на должности, собственность и власть в смысле своего отеческого авторитета в семьях, а правители и более мелкие должностные лица выдвигали претензии на то, чтобы быть политическими отцами своих подданных (священники и проповедники же притязали на роль духовных отцов своей паствы).
Наряду с тщательным формированием, постоянным подтверждением и сохранением на века идеологических притязаний на патримониальную власть, элиты Северных Нидерландов закрепляли свои требования в правовом и организационном аспектах. Адамс[240] демонстрирует, каким образом голландские купеческие семьи составляли «письменные контракты» (contracts of correspondence)[241] — правовые документы, формировавшие систему ротации должностей и раздела прибылей от торговых маршрутов и купеческих компаний среди семей элиты, которая сохраняла их могущество и права на доходы в качестве патримониальной собственности. Эта система также не допускала тот тип конкуренции между множеством элит, который был распространён во Франции, о чём шла речь в предыдущей главе. Единство элит помогало противостоять серьёзным вызовам со стороны неэлит Северных Нидерландов и препятствовало усилению могущества статхаудера за счёт провинций.[242]
На восходящей стадии голландской гегемонии письменные контракты обеспечивали купцам и землевладельцам некий механизм объединения и консолидации ресурсов для борьбы с испанцами, контроля над транспортными маршрутами и рыболовными угодьями в Балтийском море, а также отправки кораблей и вооружённых людей в Средиземноморье, а затем и на Американский и Азиатский континенты. Кроме того, письменные контракты заверяли, что участвующие в них семьи благодаря гарантированному контролю над должностями будут способны налагать вето на действия правительства и привилегированных компаний, которые могли бы ослабить их возможности защищать своё богатство или отодвинуть их на вторые роли в нидерландском государстве. Аналогичным образом приложение письменных контрактов к слиянию восьми конкурирующих торговых компаний Северных Нидерландов в ОИК гарантировало, что купцы будут готовы конвертировать в акции новой компании уже сделанные ими инвестиции и уже имеющийся доступ к рынкам, торговым путям и должностным лицам в Азии, будучи уверенными в том, что письменные контракты гарантируют им доступ к возможностям как активного участия в азиатской торговле, так и пассивного получения доли прибылей ОИК в качестве акционеров. В целом эти контракты формировали ту рамочную структуру, которая обеспечивала, что громадные прибыли, получаемые от формальной и неформальной империи Северных Нидерландов, будут направляться семьям, инвестировавшим свой капитал и политическое могущество в создание нидерландского государства, а также в военные и экономические завоевания голландцев по всему свету.
