Пассажиры первого класса на тонущем корабле - [43]

Британия захватывала колонии у соперников в тот момент, когда она располагала наименьшим бюджетом среди четырёх ключевых держав, а утрачивала их в конце XVIII века, когда её доходы стали резко расти, причём в пользу преимущественно голландцев и испанцев, чьи доходы тогда стагнировали. Британия приобрела многое с небольшими ресурсами, а когда обладала более существенными доходами, её приобретения были меньше.

Кеннеди объясняет способность Британии захватывать колонии у более богатых европейских соперников с точки зрения географической удалённости этой островной страны от континентальных войн, что позволяло британцам концентрировать свои ресурсы на создании военно-морского флота, который можно было задействовать не для решения европейских задач, а для колонизации территорий и захвата уже существующих колоний у соперников, поглощённых европейскими войнами. Кеннеди игнорирует тот факт, что флот создавался для защиты Британии от вторжения и мог направляться для захвата колоний лишь потому, что у Британии была армия, которая могла нейтрализовать неприятеля на Европейском континенте. Именно поэтому Британия была способна захватывать колонии у других держав, даже когда находилась в состоянии мира с этими же соперниками в Европе — например, сразу же после своего поражения в Америке Британия отобрала ряд колоний у Франции.[135]

Почему Кеннеди неправ

С чем связаны неудачи гипотез Кеннеди? Каким образом можно выстроить модель, способную объяснить актуальные фискальные и геополитические траектории Испании, Франции, Нидерландов и Великобритании? Модель Кеннеди не позволяет объяснить слишком многие территориальные приобретения и потери великих держав, поскольку в ней не принимаются во внимание впечатляюще разные способности каждой из них устанавливать непосредственный централизованный контроль над сборщиками налогов, военными и прочими официальными лицами, находившимися под их номинальной юрисдикцией. Точно так же Кеннеди не рассматривает или не пытается объяснить различные возможности колониальных торговых компаний, купцов и банков или колониальных администраторов и поселенцев инициировать дипломатические или военные миссии и создавать ситуации, которые заставляли их метрополии вести внешние войны, не имевшие ни экономического, ни геополитического смысла.

Как будет показано в последующих главах, где будут по отдельности рассмотрены Испания, Франция, Нидерланды и Британия, а затем Соединённые Штаты, проблема заключалась не в доступности ресурсов. Колонии приносили достаточно доходов для оплаты общих издержек ведения войн против других европейских стран и контроля над империями. Европейские державы проигрывали войны и колонии по другой причине — потому, что они не могли установить централизованный контроль над войсками и оружием, на которые тратились их бюджеты, или же обеспечить, чтобы доходы от колоний и налоги, собранные в метрополиях, действительно поступали в центральное казначейство. Для объяснения как военного поражения, так и экономического упадка необходимо обратиться к внутренней динамике гегемонов — и состоявшихся, и несостоявшихся. Значение империй (как формальных, так и неформальных) заключается как в их воздействиях на структуру элит, определяющую внутреннюю государственную политику и внутренние возможности каждого гегемона, так и в их вкладе в экономический рост и в их роли в разжигании войн между великими державами.

Глава 3 Испания и Франция: военное доминирование без гегемонии

В предыдущей главе был поставлен вопрос о том, объяснялся ли военный успех фискальным превосходством той или иной политии над соперниками. Если предельно коротко, то мой ответ — нет. В этой главе будет предпринята попытка объяснить причины аномальных расхождений между доходами и территориальными завоеваниями с помощью выявления механизмов конфликта между элитами и динамики структурных изменений. В частности, будет поставлен вопрос о том, почему Испания и Франция были неспособны объединить результаты своих военных завоеваний в целостные империи, которые могли бы сосредотачивать ресурсы в метрополии и тем самым питать экономический рост и дальнейшие военные успехи. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо поставить и ответить на ещё один: кто контролировал завоёванные территории и извлекаемые из них доходы?

Испания Габсбургов и Франция при Людовике XIV и Наполеоне демонстрируют пределы империй и геополитического могущества. Эти политии стремились достичь военного доминирования в Европе и использовать свою мощь на континенте, чтобы собрать более значительную «коллекцию» колоний, чем их европейские соперники. Испания сохраняла устойчивое военное доминирование в Европе дольше, чем любая другая полития начиная с Древнего Рима, завоевав империю, которая оставалась значительно больше своих соперников вплоть до утраты большинства её американских колоний в ходе серии революций в борьбе за независимость 1811–1836 годов, когда, начиная с разгрома Наполеона, Испанию затмила имперская экспансия Британии. Франция в эпоху своего военного доминирования в Европе оказалась не в состоянии построить значительную империю за пределами этого континента, а её военные завоевания в Европе, за исключением скромных приращений территорий к собственным границам, были лишь временными.