Пассажиры первого класса на тонущем корабле - [190]

и Sinclair, а также «шокирующих ведущих» типа Раша Лимбо[1089]и множества его подражателей. Подобные СМИ смещали вправо базовый электорат республиканцев, результатом чего становилось избрание всё более непримиримых конгрессменов, и даже когда подобные кандидаты терпят поражение, они ведут свои кампании всё более грубо и вульгарно. Агрессивный настрой правых кандидатов и медиаперсонажей сочетается с успешным обструкционизмом республиканцев в период правления президентов-демократов с целью вызвать отторжение к политике у всё большего количества американцев, «утопить» явку на выборах, в результате чего увеличивается доля избирателей, чьими мотивами выступают религиозный фундаментализм и нетерпимость, а смещение республиканцев вправо ещё больше усиливается. Растущее преимущество капиталистов в мобилизации пожертвований на избирательные компании и использовании такого оружия, как лоббисты, создаёт как ощущаемую, так и реальную коррупцию в Вашингтоне и правительствах штатов, что ещё больше отчуждает и деморализует избирателей.

Предсказать, насколько интенсивной будет оппозиция республиканцам и чем увенчаются выборы президента, Конгресса и на уровне штатов, невозможно, поэтому я не буду пытаться делать подобные прогнозы. Тем не менее можно перечислить препятствия, стоящие на пути подобного противостояния. У противников повестки, которую реализуют Трамп и республиканцы, фактически нет организаций, куда они могут обращаться за ресурсами или лидерами. Профсоюзы для осуществления этой задачи ныне слишком слабы, а Демократическая партия сама представляет собой просто строку в избирательном бюллетене. У неё больше нет сети локальных первичных организаций с оплачиваемыми или добровольными сотрудниками, которые могут встречаться с потенциальными избирателями, обеспечивать внесение их в списки и явку к урнам в дни выборов — эти задачи усложнились из-за вступления в силу всё более обременительных республиканских законов об удостоверении личности избирателей.[1090] СМИ, за несколькими исключениями, либо являются правыми, либо занимают позицию якобы над схваткой партий, которая легитимирует и закрепляет крайние высказывания и меры.

Ещё до того, как президентом стал Трамп, предвзятые и недалёкие СМИ уже закрыли для избирателей возможность узнать, насколько хорошо работают правительственные программы.

«Отвечая на вопрос о том, насколько фактические издержки [закона о доступном здравоохранении] сопоставимы с оценками, которые делались до его вступления в силу, примерно 40% опрошенных признали, что не имеют представления на этот счёт. Ещё 40% считали, что издержки были выше, чем прогнозировалось. Лишь 8% знали, что издержки были существенно ниже, чем ожидалось».[1091]

Аналогичным образом избиратели думают, что при Обаме показатели дефицита бюджета выросли, хотя в действительности они сократились. При этом избиратели значительно переоценивают долю федерального бюджета, расходуемую на зарубежную помощь — в различных опросах их средняя оценка составляет 15–20%, хотя на самом деле на неё приходится менее 1%. Американцы также недооценивают долю бюджета, направляемую на вооружённые силы, и переоценивают расходы на бедных. Выявляемые в ходе опросов предпочтения избирателей подразумевают существенно более низкие военные расходы и более высокие социальные расходы в показателях долей бюджета, чем это было при Обаме.[1092] Бюджеты, принимаемые республиканцами, уводят реальность ещё дальше от пожеланий общества, однако нехватка освещения реального положения дел затрудняет избирателям выдвижение непротиворечивых требований к избираемым ими должностным лицам или превращение их политических предпочтений в решения относительно того, кого им следует поддерживать в ходе выборов президента и Конгресса.

Как на эту неинформированность повлияет беспрецедентная недобросовестность администрации Трампа? Хотя Трамп попытается предъявить свои успехи, его пропагандистские усилия не пробудят больше уважения к государству, поскольку свои предполагаемые достижения Трамп будет выставлять как результат собственных уникальных навыков в заключении сделок, а не как результат возможностей правительства. Когда разрыв между декларациями Трампа и реальностью станет заметен невооружённым взглядом, доверие к правительству будет ещё больше подорвано. Нынешняя всё более конфронтационная позиция мейнстримных СМИ в отношении Трампа ограничивается высмеиванием его лжи, а не объяснением того, как действительно функционируют государственная власть или экономика.

Отвращение к Трампу и отторжение его политики едва ли поспособствуют устойчивым сознательности и организации на левом фланге, который остаётся разношёрстным сборищем организаций и идентичностей с варьирующимися интересами и силами. Наследие оппозиции Бушу и войне в Ираке оказалось невзрачным. Необходимо признать — и это самое сильное основание для надежды, — что предшествующие массовые движения в Соединённых Штатах и остальном мире зачастую возникали быстро и непредсказуемо, создавая уникальные в своём роде организации и коммуникационные каналы. Более вероятным будет повторение ситуации 2006–2008 годов: республиканцы потеряют большинство в Конгрессе, после чего демократы выиграют президентские выборы. Без стоящего за ним массового движения новое демократическое большинство будет способно реализовать лишь частичные реформы и социальные программы, которые существенным образом не оспорят контроль элит над ресурсами и государственными полномочиями. Подобные невзрачные достижения в сочетании с облегчением при уходе омерзительного Трампа и его приспешников приведут к тому, что избиратели и активисты утратят эмоции и надежды, которые толкают вперёд политическое действие. В отсутствие устойчивых организаций и идеологически ангажированных СМИ можно будет поддерживать вовлечённость в процесс лишь незначительного меньшинства американцев, чьи личные, политические или классовые идентичности и интересы должны сделать их новобранцами для новых или возрожденных профсоюзов и партий.