Пассажиры первого класса на тонущем корабле - [173]

При Ху Цзиньтао в китайской экономике происходило некоторое восстановление равновесия, однако эта попытка была подорвана использованием большей части антикризисного пакета 2009 года для стимулирования новой волны кредитов, которые банки направляли на ещё более избыточные фабрики, торговые центры, проекты в сфере недвижимости и железные дороги. Преемнику Ху Си Цзиньпину, несмотря на все его декларации, не удалось мобилизовать сплочённость и политическое могущество для того, чтобы бросить вызов местным администрациям, государственным предприятиям и частным капиталистам, многие из которых доводятся родственниками бывшим и нынешним высокопоставленным чиновникам. Приверженность китайского правительства существующим мерам гарантирует, что ресурсы не будут смещаться в направлении внутреннего потребления достаточно быстрыми темпами для того, чтобы смягчить сохраняющуюся опасность волны внутренних банкротств или краха глобальных цен на товары обрабатывающего сектора.

Юань выступает второстепенным игроком на глобальных валютных рынках — главным образом потому, что Китай отказывается открывать свой банковский сектор глобальным рынкам.[1012] Подобная либерализация подорвёт способность правящей партии использовать кредит для контроля над экономикой. Китайские инвестиции в страны развивающегося мира действительно усиливают их преимущества относительно Соединённых Штатов, создавая новый источник кредита, который Китай предлагает на более выгодных условиях, чем американские или европейские банки, правительства и международные институты. Однако несмотря на то, что Китай способствует смещению баланса сил от Первого мира к Третьему, это, как мы ещё увидим, ощущается главным образом в торговых переговорах, а не в военной сфере. Китай ещё не предпринял тех военных инвестиций, которые позволят ему бросить прямой вызов Соединённым Штатам за пределами Восточной Азии, и даже в этом случае не вполне понятно, какая из держав будет иметь преимущество в конфронтации.

Таким образом, между Китаем и Соединёнными Штатами сохраняются симбиотические взаимоотношения. Китай снижает трудовые издержки, главным образом ограничивая мобильность и права жителей сельской местности. Недооценённая китайская валюта и низкие проценты, выплачиваемые по вкладам, также способствуют перемещению доходов от трудящихся и потребителей к государству и крупным корпорациям. Эти накопления отчасти направляются на строительство инфраструктуры и новых заводов в Китае, но значительная их часть экспортируется в Соединённые Штаты. Однако конкурентное преимущество Китая в столь большом количестве секторов обрабатывающей промышленности означает, что использовать этот приток капитала для вложений в промышленность Соединённых Штатов было бы плохим вариантом инвестирования, поэтому капитал направляется на гарантированное сохранение постоянного дефицита федерального бюджета США. Этот же капитал помогал поддерживать бум на рынке недвижимости, который обрушился в 2008 году. Хо-фун Хун делает мрачный прогноз: и Китай, и Соединённые Штаты, вероятно, будут переживать частые рецессии и финансовые крахи в рамках такой мир-системы, где соотношение сил внутри Китая гарантирует, что самая населённая страна мира не предпримет каких-либо серьёзных усилий, чтобы занять место доллара и военной гегемонии Америки. Лишь массовая мобилизация внутри Китая могла бы переориентировать его девелопменталистскую политику в более устойчивом и эгалитарном направлении, однако предсказание такого сценария выходит за рамки этой книги — а возможно, и за рамки возможностей научной социальной теории.

Тем временем, пока доллар остаётся глобальной валютой, могущество ФРС в регулировании мировой экономики и финансов остаётся главным образом беспрепятственным. Система «Базель III», внедрение которой странами большой двадцатки ускорилось в 2009 году в ответ на кризис, привела к появлению международного Совета по финансовой стабильности, однако действует он на консенсусной основе, что позволяет Соединённым Штатам и Великобритании блокировать любые предложения, которые бросают вызов заинтересованности этих стран в том, чтобы оставаться системно значимыми узлами в мировых финансах. Соединённые Штаты наложили вето на различные предложения Франции, Германии и стран Глобального Юга по механизмам императивного правоприменения. Так или иначе, меры Совета по финансовой стабильности имитируют реформы, провозглашенные ФРС и законом Додда-Фрэнка[1013]

Соответственно, когда Соединённые Штаты действительно хотят навязывать глобальные стандарты, они используют «клубы» приглашённых стран-членов, таких как Форум по финансовой стабильности,[1014] для создания «более жёстких финансовых кодексов и стандартов по целому ряду тематических блоков, включая банковский надзор, страхование, аудит, ценные бумаги и прозрачность данных».[1015] Эти «клубы» позволяли Соединённым Штатам расстраивать планы стран Третьего мира, которым наносили ущерб попытки дисциплинировать их банки и рынки, по использованию своих возможностей в рамках формальных или неформальных правил в существующих международных организациях для блокирования консенсуса по поводу предложений США.