Пасодобль — танец парный - [5]
— Адреса не знаю, — разочаровала я Червякова. — Сходи узнай, потом сообщи. Тогда рассмотрю все предложения.
В дверь робко постучали. И робко сказали из-за той же двери:
— Вячеслав Юрьевич, вас в приемный покой.
Червяков снова выругался. По-пейзански. Я уселась в кресло и закинула ногу на ногу.
— Может, выйдешь или у тебя вуайеризм? — еле сдерживаясь, спросил Червяков.
— У меня чувство прекрасного, — не согласилась я. — Стриптиз в твоем исполнении — мечта любого эстета.
— Когда тебя от нас унесет? — распалился гневом Червяков. — Ты мне надоела!
— Никогда, — утешила я Червякова. — Мне здесь нравится. Я хочу, чтобы меня похоронили с воинскими почестями в корпоративном склепе этой больницы. Хотя бы в звании майора. А лейтенанту запаса до майора запаса еще жить и жить.
Безутешный Червяков нецензурно выбранился, мелькнул голой задницей и удалился врачевать.
— Ты! Прыщ на заднице! — раздражилась донельзя Серова. — Ты всем надоела! Всем без исключения! Хуже горькой редьки!
— Это тебе редька Червякова навеяла?
Серова ненормативно выразилась, неэротично оделась и отправилась врачевать. Я удалила с дивана греховные простыни и начала отдыхать от суровых будней. Чем я их обидела? Они уже совершили грехопадение. На что им жаловаться? Пора работать!
Серова была из серии женщин, которым туго живется. Я делю женщин на две категории. Тех, которые могут позволить себе выбирать мужчин, и тех, кто не может. Серова принадлежала ко второй категории, потому всегда брала то, что плохо лежит. Эклектичный Червяков лежал плохо. Настолько скверно, что не требовалась даже водка. Червякову следовало отбелить зубы. Про подмышки я вообще молчу!
Женщины типа Серовой живут в окружении, точнее, в плотном кольце привлекательных конкуренток. Конкурентки встречаются, влюбляются, женятся, то бишь выходят замуж, а Серовы подбирают коричневые зубы. Причем в молодости. Потому Серовым приходится наверстывать упущенное, пока есть легкий намек на товарный вид. В старости все без исключения наверстывают комплексы и болезни, включая Червяковых. Женщины типа Серовой тем более.
Глава 2
Меня пригласила на свой корпоратив Мокрицкая. У нее никогда не было пары, потому ее парой всегда являлась я. Наверное, она боялась ходить одна в общественные места. Даже туда, где обитали ее коллеги. Мокрицкая — моя одноклассница и троечница Отличница — другая моя одноклассница с девичьей фамилией Тарнакова. Танька Тарнакова за время обучения в институте умудрилась дважды выйти замуж, дважды развестись и останавливаться на этом не собиралась.
— Зачем узаконивать, если все равно потом обеззаконивать? — из любопытства спросила я.
— Я коллекционирую бумажки о заключении и распоряжении брака, — пояснила Тарнакова. — Хобби у меня такое.
— От-кутюр! — восхитилась я и почувствовала укол черной зависти.
Сейчас Тарнакова живет в городе у моря с очередным гражданским мужем. Его ожидает либо гражданский свадебный обряд, либо гражданская панихида. Он не знает Тарнакову так, как знаю ее я. Но кто я такая, чтобы ее судить? Зато я могу завидовать. Хотя Тарнакова не коллекционирует чужие мысли. Ей нет дела до вертикальных мыслей, ей есть дело до горизонтальных мужей. Странно, что не разрешают многомужество. Даже помыслить не смеют. У женщин отпала бы проблема выбора, а Тарнакова наконец отдохнула бы и начала коллекционировать мужей, размещая пронумерованные экспонаты по спальням. Резюме — чего хочет женщина, того хочет бог. Это не я сказала, а мужчина. Еще до нашей эры. Не в прямом смысле. Для эрудитов. Просто есть идеи, витающие в воздухе, надо успеть накинуть на них сачок.
Я надела на корпоратив платье от D&G. Завистливая Люська уже его оценила, сказав, что оно похоже на мини-фартук.
— Дэ-Гэ сэкономили на нем мысли, ткани и нитки, — заявила она.
— Зато не сэкономили на натуре.
Я выставила вперед свою ногу и зачем-то кокетливо подбоченилась. Хотя, кроме гетеросексуальной Люськи, на показе никого не было.
— Странно, — удивилась Люська. — С одной стороны, у них женский склад ума, и это понятно. С другой — зачем плодить конкурентов?
На корпоративе нас с Мокрицкой тут же окружил офисный планктон. В группе офисного планктона тут же обнаружился лидер, он любезно взял меня под свое крыло, хотя я его об этом не просила. Я сама могу взять под свое крыло кого угодно. Хоть барракуду.
Лидер поразительно походил на жабу. Один в один. Как две капли воды. Он покровительственно положил свой мокрый плавник на мои плечи. Я ему это необдуманно позволила, нас сдувал со стульев кондиционер. Жаба был не просто жаба. Он был Василисой Премудрой и Василисой Прекрасной в одном лице. И самое главное, все об этом знали, несмотря на неаппетитную шкурку. В реестр компании Мокрицкой жабу занесли под названием Кучкин.
Мне осточертел Кучкин уже тогда, когда он положил руку мне на плечи. Он приставал ко мне, как репей, я терпела, как святой великомученик. Передо мной маячило умоляющее лицо Мокрицкой. Прямо напротив. Этот дуралей из числа земноводных был ее начальником. Он надоедал мне два часа кряду.
— Кто девушку ужинает, тот ее и танцует! — вконец распоясался ходячий трафарет.
Любовь имеет разные вкусы – в ее сладости всегда есть горчинка, а в горечи чувствуется тайная сладость. Любовь пахнет морем и проступает на глазах тяжелой солью слез. Катя не знала любви. Брошенная и забытая собственными родителями, она умеет чувствовать только боль. Но пришло время покинуть темный угол одиночества и почувствовать вкус любви. Пусть он будет острым от разлук и соленым от слез, но это лучше, чем равнодушие и забвение.
Саша и Марат встретились в кафе. Что может быть банальнее? Она казалась яркой бабочкой, безрассудно летящей в огонь, привлеченной светом. Он казался одиноким охотником, щурящим серые миндалевидные глаза в поисках добычи. Все ходы предопределены, финал предсказуем. Но в жизни все сложнее, чем на сцене, и иногда роли меняются, тем более если за плечами каждого из игроков – своя тайна.
Анна Зарубина привыкла к холоду и закалила в нем свое сердце, блестящее теперь алмазными ледяными гранями. Анна успешна, цинична и язвительна, но иногда ее тугими кольцами сжимает тоска, вызванная потребностью тепла. Чужой мужчина, оказавшийся вдруг неоправданно близким и родным, заменил ей солнце. Только может ли она наслаждаться теплом и счастьем, зная, что его обратная сторона – предательство и боль?! Ведь возлюбленный – муж ее умирающей от тяжелой болезни одноклассницы.
Лиза живет в доме, окна которого выходят на торцевую стену соседнего здания, заслоняющего небо. Это тяжело для нее, потому что она – из породы вольных птиц. Она спешит судить обо всем со всей пылкостью юношеского максимализма и страдает, входя в неизведанный доселе мир взрослых, где становятся сложными самые простые вещи, а ее дружба с мальчиком, живущим по соседству, трещит по швам. Оттого ли, что готовится уступить место другому чувству, или из-за странных отношений родителей, понять которые Лиза не в силах?..
В каждом человеке заложен механизм саморазрушения, и при определенных условиях он срабатывает. Так было и с Натальей Лавровой. Пытаясь избавиться от терзающего ее чувства вины, она, словно в омут, бросилась в дискотечный смрад. Встреча с мужчиной и мальчиком, казалось бы, должна изменить ее. Но не слишком ли поздно, ведь судьба уже расставила фигуры на шахматной доске, все ходы прописаны наперед, и нет ничего обреченнее, чем простые необязательные отношения.
очерк о деревенском умельце-самоучке Луке Окинфовиче Ощепкове.
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.