Парус, ветер и любовь - [27]
Вот Оля добралась до вокзала, взглянула на расписание, поезд вычислила и стала слушать диктора о прибытии поездов. Поезд прибыл. Остановка двадцать минут. Оля на перроне туда-сюда глазами, не видит. Состав большой. Побежала вдоль вагонов от первого, заглядывает в окна.
В отчаянии, хоть кричи на весь перрон «ПАША!!!».
Наконец видит — бежит Паша от последнего вагона. Схватил её — и давай крутить! Поставил и отошёл в сторону:
— Дай я на тебя погляжу со стороны! Какая ты, ух, какая ты…
— Говори скорее, какая, а то поезд уйдёт!
— Ты — самая дорогая, любимая, лучшая, королева!
И больше не могли они оторваться друг от друга все эти двадцать минут. Объявили посадку. Они побежали к его вагону. Стояли на перроне до тех пор, пока поезд не поехал.
Кондуктор кричит и смеётся над ним:
— Прыгай скорее, влюблённый!
Оля долго бежала за поездом, а он на подножке махал ей рукой.
И утро было сиреневое, и ветер был сиреневый. И глаза у него сиреневые, и её слёзы расставания тоже были сиреневые.
И сиреневый туман…
Во всём виноват фильм
— Скучный фильм, тебе не показалось?
— Нет, мне понравился. Это в моём духе. Мелодрама и романтика. — Рита замолчала. Ей не хотелось его обсуждать сейчас. Он взволновал её, посеял грусть и тоску.
Её спутница Шурочка что-то ещё говорила про своё впечатление, смеялась, но Рита её не слушала. Она думала о своём. Музыка красивая, и актёры играли без лишних эмоций, всё на уровне взглядов и незначительных слов, но так сумели передать чувства двоих, что в данный момент хотелось только думать, мечтать и не обсуждать. Шурочка намного старше Риты. Никогда не была замужем и ни с кем никогда не встречалась. Она красивая, умная, но одна. Многие девушки её поколения остались одни, их кавалеры 1922 — 25 года рождения погибли на войне.
Но она уже о своём личном и не думала. Рита тоже была уже ближе к тридцати. Но мечтала найти свою любовь и ждала её. Про себя отметила, что у героини фильма фасон платья, как у неё сейчас, и длина такая же. Только не понятно, какого цвета, кино-то чёрно-белое. А у Риты синее платье. Решила, что у героини тоже синее. Шла и улыбалась, вспоминая, как та танцевала.
Рита с мамой приехала в гости к Шурочке. Она у неё впервые. Их родители какой-то период жизни прошли вместе и решили организовать встречу. Шурочка купила билеты на новый фильм «Каждый вечер в одиннадцать». Чёрно-белое кино, серые волны моря дополняли тихую, нежную музыку фильма. В главных ролях всеми любимый тогда Михаил Ножкин и очаровательная Маргарита Володина. Немного придя в себя, Рита услышала Шурочку:
— А мне больше нравятся фильмы, где всё ясно и понятно. А тут додумывай да разумей. Очень сентиментально.
— У каждого своё мнение, мне нравятся такие фильмы.
Наконец дошли до дома. Особо говорить им было не о чем.
— А вот и мы, — радостно сообщила Шурочка.
— А вас тут гость дожидается.
— О, Костенька, пришёл! Вот знакомься. Маргарита — наша гостья, о которой мы тебе говорили.
Костя — самый любимый Шурочкин племянник — очень обаятельный, застенчивый, синеглазый, с копной пушистых русых волос.
— Здравствуйте, а я вас заждался, уже давно пришёл. Не знал, что вы в кино отправились, — смущенно и слегка покраснев, густым голосом высказался Костя.
Рита с интересом рассматривала его. И думала: «Надо же, покраснел слегка, не мальчик ведь, а красив этот Костя!» Она ещё находилась под впечатлением от фильма и отвечала на вопросы кратко, без встречных обязательных вопросов. Костя ещё немного посидел, расспросил про фильм и ушёл.
— У Кости жена скоро должна родить. Пять лет уже женаты, но детей не заводили, потому что жена училась в институте. А сейчас уже можно, институт закончила, — рассказывает Шурочка. — Но не очень они хорошо между собой ладят. Вот уж родится ребёнок, может быть, и найдут общий язык. Костя у нас очень хороший, ответственный, серьёзный, ценится на работе. А ей всё чего-то надо. То не так, это не эдак. Избалованная. Папа профессор, мама доцент, дома полная чаша. Привыкла жить на всём готовом.
Рита слушала и думала: «Неужели даже такие красивые мужчины бывают не устроены в жизни? А я думала, что только женщинам не везёт». Потом Костя заходил к ним ещё несколько раз. А когда Рита с мамой уезжали, он пришёл их провожать с большим букетом алых роз.
Прошло два года. Уже росла дочь у Кости — и вдруг звонок.
— Алло, это я, Костя. Еду к вам в командировку, никогда прежде не бывал у вас в городе. Встретишь?
— Да, да, конечно, встречу! Ты самолётом? Во сколько?
Он прилетел, моросил мелкий осенний дождь. Был вечер. Она под зонтиком, а он так, с открытой головой и улыбается во весь рот, глаза совсем синие-синие.
— Костя, вставай под зонтик!
— Да нет, не растаю!
Немного помолчали. Рита не знала, как начать разговор.
— Рита, я развёлся с женой. Приехал к тебе.
— Ты что? У тебя там ребёнок!
— Не получается у нас мирная жизнь. А вот как увидел тебя тогда в первый раз и подумал: «Неужели такие девушки есть в жизни, на самом деле?» Я думал, что только в кино такие бывают. И с тех пор о тебе думаю. Я написал как-то письмо тебе, а ты не ответила.
— Я твоей маме написала, что получила от тебя письмо, у меня всё по-прежнему. Я правда не знаю, что тебе сказать, Костя!
