Партизаны. Судный день - [13]

— Тебя в институте только здороваться учили? — съязвил Алексей.

Голос из динамиков прорезался вновь.

— Who is speaking? This is a secured line. To continue give your name and ID[5].

Николай нахмурился.

— Нэйм… Вотс ё нэйм! — вспомнил он фразу из учебной программы. — Имя спрашивает! Мы есть милитари! — поспешно сказал Николай в микрофон и тут же спохватился: — Ой… Ви ис… нет… ви а! Ви а милитари. Ви а Россия![6]

— What?[7] — переспросил голос.

— Вот, вот, — энергично закивал химик, как будто собеседник мог его видеть. — Россия!

— Russia?

— Правильно! Раша! Раша! Ви а раша милитари. Ви а солджес![8]

— Wow! — поразился голос. — Are you Russian? Really?[9]

— Смотри-ка, — порадовался Жора. — Он немного по-русски петрит.

— С чего ты взял? — спросил Михаил.

— Так он «вау» сказал.

— Йес, йес, — подтвердил химик. — Раша[10].

— One moment, — попросил голос. — I have to call my commander[11].

— При чем тут май? — не понял Жора. — Июнь же сейчас.

— А черт его знает, — раздраженно бросил Николай.

— Дай-ка я попробую, — не выдержал Юрий, забирая у химика микрофон. — Хэлло?

Ответа не последовало.

— Связь пропала? — огорчился Жора.

Александр снова покрутил ручки на телевизоре.

— Да нет. Линию вроде держим.

— Хэлло? — повторил Юрий.

На этот раз послышался совсем другой голос. Некто пытался говорить по-русски, но с чудовищным акцентом.

— Хэлло. Ви есть русский?

— Русский, — ответил Юрий. — А с кем я говорю?

— Ви говорить дежурный стратегический центр. Пентагон. Я есть майор Салливан.

— Во, блин! — Жора с восхищением посмотрел на Александра. — Ты, Санька, даешь.

— Это есть закрытый секретный линий, — продолжил американский майор. — Откуда вы знать этот номер?

— Извините, мы не нарочно, — затараторил Юрий. — Мы не знаем никакого номера. Просто мы одни в лесу, пытались наладить с кем-нибудь связь и вот наткнулись на вас.

Последовала пауза.

— Как вы говорить? — переспросил майор.

— Мы одни в лесу! Нет связи! — Юрий судорожно вспоминал, как это будет по-английски. — We haven…t communication, — наконец вспомнил он. — We leave alone among forest[12].

— Этот майор из ОМОНа, что ли? — шепнул Жора Николаю.

— Почему?

— Так Сашка говорит — ОМОН.

— Я не понимать, — не поверил майор. — Как ви смог связаться Америка, если нет связь?

— Да мы сами не понимать, — Юрий от волнения перешел на исковерканный русский. — Хрен знает, как смогли связаться. Таз помог.

— Юра, ты с ним поосторожнее, — предупредил Алексей. — Как бы не было конфликта. Еще ракетой жахнет с перепугу.

— Что есть таз? — майор пытался честно пробиться сквозь дебри русского языка. — Что ви хотеть? У вас есть официальный заявлений? Ви хотеть террористичный акт?

— Боже упаси! — перепутался Юрий. — Мы не хотеть акт! Не хотеть! Это случайный контакт! Случайный! We are peaceful russian peoples![13] Мир! Мир! Понимаете?

— Сашка, разъединяйся на фиг, пока они действительно по нас ракетами не захерачили, — посоветовал Жора.

— Случайный? — недоверчиво переспросил майор из Пентагона.

— Случайный! Совершенно случайный! — подтвердил Юра. — Можно сказать, дружеский. Дружба! Вы понимаете? Дружба! Friendship![14]

— Friendship? Oh, yes. Understand[15], — в голосе майора послышалось некоторое облегчение.

Юрий тоже перевел дух.

— Слава богу, понял. Разъединяйся, быстро, — шепнул он Александру.

Тот выдернул из телевизора провод.

Некоторое время все приходили в себя. Не хотелось думать, что несколько секунд назад мир стоял на пороге третьей мировой войны.

— Ни фига себе, тазик настроили, — решился разорвать тишину Николай.

Александр развел руками.

— Кто ж знал?

— А еще-то чего-нибудь можно поймать, кроме этих извергов? — спросил Михаил.

Александр посмотрел на дело своих рук с опаской.

— Попробую.

— Только с ООН соединяться не надо, — съязвил Юрий. — И с Аль-Каидой. Ты город какой-нибудь найди. Желательно русский.

— Очень смешно, — обиделся Александр. — Я ж не специально, я как лучше хотел.

Он вновь принялся вертеть ручками на телевизоре…

В комнатке, куда Кипелов привел Катю, к ее неописуемому удивлению, обнаружился тир. В конце длинного узкого помещения висела мишень, по центру которой был изображен портрет президента США Джорджа Буша.

— Это что, тир? — не поверила Катя. — Прямо в доме? Разве так можно?

Генерал довольно улыбнулся.

— Обижаете, Катерина Сергеевна. Я же все-таки генерал.

— Здорово, — восхитилась Катя, на время даже забыв о цели своего прихода. Кипелову действительно удалось ее отвлечь. — И что, здесь можно стрелять?

— Еще как. Хотите попробовать?

— Неужели можно?

— Для вас — все, что угодно. — Юрий Борисович подошел к шкафу, достал оттуда автомат Калашникова и с сомнением посмотрел на него. — Нет, это, пожалуй, чересчур. — Вернув автомат обратно в шкаф, он взял с полки пистолет и взвесил его на руке. — Вот это — в самый раз, — удовлетворился он, протягивая пистолет Кате.

Та осторожно взяла в руки опасную игрушку.

— Тяжелый… Это и есть знаменитый пистолет Макарова?

— Он самый.

— И как из него стрелять?

— Сейчас я вам покажу. Идемте, — Кипелов подвел гостью к огневому рубежу и взял ее за руку, в которой она держала пистолет. — Сначала вытягиваем руку вперед. Вот так. — Юрий Борисович поднял Катину руку, как бы невзначай приобняв за талию. Катя, увлеченная процессом подготовки к стрельбе, не обратила на это внимания. — Теперь прицеливаемся… Так, чтобы мушка совпадала с обрезом мишени… — Делая вид, что прицеливается, генерал вплотную приблизился щекой к лицу Кати. — Теперь нужно постараться не дышать. — Кипелов опустил глаза вниз и понял, что в отношении его самого подобный совет излишен. У него и так перехватило дух. С усилием отвлекшись от соблазнительной картины, он сказал: — И мягко, мягко нажать на курок.