Партион - [22]

— Арина, поговорить нужно, — беря меня за рукав, сказал Родик.

— Мы вроде уже наговорились.

— Это важно, — сказал он.

— У меня сейчас есть окно. Но небольшое. Пойдём, поговорим, — согласилась я.

— Арина, хочешь я с тобой останусь? — выпалил Родик. Сам нервничает. Глаза бегают. Бледный. По вискам пот стекает.

— Зачем? Ты сам говоришь, что это глупо, — хмыкнула я, наблюдая в окно, как отъезжает очерёдная машина, увозящая аппаратуру.

— Вместе… Я хочу остаться с тобой не просто так. Мы можем уехать.

— Ничего не поняла. То ты остаться хочешь. То уехать. Может определишься?

— Я могу тебя провести по программе, как научный эксперимент. До тебя не было случаев заражения вирусом. Ты ценный экспонат.

— Всё сказал? — окинула я его недобрым взглядом. — Экспонат? Вот экспонатом и экспериментом быть не желаю.

— Ты меня не поняла. Это лишь для того, чтоб тебя забрать отсюда.

— Предпочитаю остаться, — больше такую чушь я слушать не хотела, но он опять схватил меня за руку.

— Ты мне нравишься. С первых дней понравилась.

— И?

— Что? — не понял он.

— Я тебе понравилась. Что дальше? Что ты предлагаешь?

— Ты должна понять…

— Что понять? Ты хочешь меня «спасти», разобрав на эксперименты, сделав себе карьеру. Или Валенты. Не знаю с кем ты сотрудничаешь.

— Я ни с кем не сотрудничаю. Они даже слушать ничего не хотят. Если только под мою ответственность.

— О как. Это значит, что я буду в клетке ехать всю дорогу, обколотая препаратами? Потом вы меня продадите кому-то как мышку для опытов. Потому что наука — это не твой профиль, — ответила я.

— Арина, я от всей души, а ты…

— Я не поняла твоего благородного порыва, — прервала его я и пошла работать.

Родик меня за дуру принимал? Благородный порыв. Так я ему и поверила. Больше всего я боялась, что из меня сделают подопытную мышку, но решили не возиться. Просто убрать, хотя это было странно. Или убрать во время неразберихи. Мне стало страшно. Я начала бояться собственной тени. Была возможность поспать, но вместо этого я сидела, не сомкнув глаз, потому что боялась. Всегда оставался шанс, что во время неразберихи кто-то подойдёт со спины и ударит по голове. А там я окажусь в клетке. Очередная мышка…

Мои опасения оказались беспочвенны. Обо мне словно забыли. Рассвет я встречала в одиночестве. Все, кто мог уехать, уже уехали. А потом через город потянулись вереницы беженцев и новые машины. Люди проходили через наш город не останавливаясь. А я смотрела из кабинета на вереницу людей. В основном это было колонисты, которые вынуждены были оставить свои дома, чтоб спрятаться от надвигающейся армии. Они шли вместе с местными жителями, которые смотрели по сторонам, словно в любой момент готовы были улизнуть из этой толпы. Если колонисты боялись, то местные оставались спокойными. Их выдержки можно было позавидовать.

Люди шли три дня, а потом наступила тишина. Нам оставалось ждать первые машины, которые должны были везти раненных.

ГЛАВА 6

Их везли на машинах прямо с боя. Раненные, злые, не понимающие, что происходит. Я пыталась оказать помощь, вытащить пули, зашить раны, но они порой просто отказывались меня к себе подпускать. Невысокие, часто и до плеча мне не доставали, но упрямые и сильные. Они хотели воевать. Для них бой не закончился. Меня же они воспринимали, как саму смерть, что пришла за ними. Лестное сравнение. В итоге я не знала что делать. Мы пытались их вязать, но разве могут справиться три бабушки, я и маленький мужичок, который был ещё и худой, как щепа, с агрессивно настроенным солдатом, который готов был нас порвать на клочки. От одного мы просто сбежали, закрыв операционную, так он в окошко сиганул и сломал себе шею.

А в этот момент уже подъехала вторая машина. У меня трое ждали помощи, при этом от неё отказывались. Тут к ним пополнение. Да это сумасшедший дом будет, а не больница. У меня возникло желание спрятаться куда-нибудь и ждать когда они или не утихомирится или не умрут. Рейжа похоже посетила та же идея, потому что посмотрели мы друг на друга одновременно. Но бежать было не по-человечески, поэтому мы пошли ко входу, встречать пополнение в наш сумасшедший дом.

Он выпрыгнул из кузова. Стал помогать нам выгружать раненых. Невысокий патрионец, но сильный и юркий. С курчавыми волосами и чёрной бородой на половину лица. Это было необычно, потому что редко кого можно было встретить из местных жителей с такой густой растительностью.

— Поехал! Мы всё! — крикнул он водиле. Машина тут же ударила по газам. — Терану к доктору надо. Там серьёзно всё.

— Тогда повезли, — пожала я плечами, морально готовясь к очерёдной мине-войне. Первый пациент встал в очереди, который был без сознания. Он хоть воевать не будет.

— Кто у нас из лекарей? Где они? — мужчина явно хотел броситься искать докторов для своего друга.

— Тебе меня мало? — спросила я.

— А умеешь? — недоверчиво спросил он.

— Учусь. Но выбора у вас всё равно нет, — ответила я, доставая инструменты. — Серьёзная рана.

— Напоролся на штырь, когда падал со второго этажа. Кровь удалось остановить, но…

— Но там всё всмятку. Твоему другу повезло. Будь у него строение землян, то ему бы не жить.