Парламентская Фронда: Франция, 1643–1653 - [36]
Далее в книге все цифры французского бюджета даны по этой работе Малле (исключения оговариваются)[185].
Как видим, структура доходов сильно изменилась. Особенно выросла талья, почти в 7 раз, ее доля увеличилась с 14,1% до 62 % ординарного дохода нетто. За войну расплачивались крестьяне — наиболее беззащитный класс налогоплательщиков. Этот подъем был беспрецедентным: в 1600–1620 гг. чистый доход по талье и добавочному к ней сбору тальону никогда не превышал 11 млн л.; затем наметилась явная тенденция к его снижению, соответствовавшая устоявшимся взглядам политиков французского абсолютизма на то, как сделать налогообложение более равномерным: для этого нужно было увеличивать долю сдаваемых на откуп косвенных налогов за счет тальи — таково было мнение и Сюлли, и Ришелье[186]. С началом войны развитие пошло в обратном направлении: прямые налоги с непривилегированных стали намного перевешивать доходы от косвенного налогообложения, которое тогда считалось более справедливым. Запланированный еще при жизни Ришелье (видимо, в расчете на последнее, решающее военное усилие) рост тальи в 1643 г. был особенно разительным: с 19,4 млн л. в 1642 г. (это был год некоторого послабления: в 1641 г. талья нетто составляла 34,2 млн л.) до 49,8 млн л., более чем в 2,5 раза!
Столь же наглядной представляется резко возросшая неравномерность в обложении лишенных представительного самоуправления элекционных земель и земель Штатов.
В показателях 1635 г. обращает на себя внимание исключительная роль казуальных доходов (64,9 %) — той дани, которую оффисье выплачивали своему государству. Ординарная часть этого фонда (полетта) составляла лишь 10 %, остальное давали продажа новых должностей и прочие поборы; недаром Малле для 1611–1656 гг. выделял казуальные доходы из общей суммы ординарных сборов, хотя и не включал их в экстраординарные. Уже в 1620-х годах стало правилом, что сборы с оффисье составляют половину ординарного дохода нетто, а открывшаяся с 1631 г. полоса хронического противостояния правительства и парламента (см. гл. II) соответствовала и крутому росту казуальных поборов: с 17,2 млн л. в 1631 г. до 28,2 млн л. в 1632 г. и рекордной цифры 36,9 млн л. в 1633 г. В 1634–1639 гг. они держались на высоком уровне, в среднем 28,7 млн л., и только в последние годы правления Ришелье, когда парламент присмирел, правительство смягчило свою политику. В 1640 г. поступления от казуальных доходов снизились с 33,3 до 18,3 млн л., в 1641 г. оставались на этом уровне (18,1 млн л.), в 1642 г. снова резко сократились, до 8,7 млн л., и в 1643 г. повысились лишь незначительно (9,6 млн л.).
Правда, это послабление правительство компенсировало сокращением прямых расходов на аппарат оффисье. Королевская декларация от 24 октября 1640 г. урезала жалованье всех оффисье — как столичных, так и провинциальных — на один квартал, т. е. до 75 %.
В 1642 г., пощадив на этот раз оклады членов всех верховных палат и коллегии «королевских секретарей» (ими были многие крупные финансисты), правительство срезало еще полквартала из жалованья всех нижестоящих оффисье, доведя его до 62,5%[187].
Но и урезанные оклады выплачивались с большими задержками: в 1643 г. еще не было выдано жалованье оффисье за 1641 г.[188] Конечно, само по себе жалованье не составляло главного источника доходов богатой парижской судейской элиты, но провинциальные оффисье ощущали этот удар по своему кошельку очень болезненно[189].
О том, сколько реально выплачивало население государству, его аппарату и кредиторам до Фронды можно судить лишь по приведенной Малле единичной сводке дохода брутто за 1640 г.[190]
Разумеется, ординарных доходов было недостаточно, и на помощь приходили экстраординарные. Их давали так называемые traités (откупы-контракты)[191] и различного рода займы. Малле приводит для каждого года общую цифру таких экстраординарных доходов, но предупреждает читателя о ненадежности этих цифр, скрывавших различные ухищрения фиктивной бухгалтерии, которые были необходимы чтобы скрыть факт выплаты государством своим кредиторам процентов и комиссионных, намного превышающих установленные законом размеры. В среднем приводимые Малле цифры экстраординарных доходов в 1635–1643 гг. составляли 51,2 млн л. в год без казуальных доходов (которые также собирались с помощью откупов-контрактов), а считая вместе с этими последними — 73,2 млн л.
Точно определить размеры экстраординарных доходов невозможно. Фр. Байяр подсчитала упоминания 2278 контрактов (traités) за 1594–1653 гг. Вначале они были довольно редкими (менее 15 в год), но с 1620-х годов стали расти: в 1635 г. их было 145, в 1637 г. — 74, в 1641 г. — 137. К сожалению, только для 1161 контракта (51 %) сохранились сведения об их суммах. Треть их заключалась с целью продажи должностей, треть — для взимания новых сборов[192].
Характерно, что если доходы по солидным откупам-арендам в годы войны становятся ненадежными, то краткосрочные контракты приобретают все большую привлекательность для финансистов: комиссионные (remises) по контрактам растут.
