Париж: анатомия великого города - [173]

Эпилог Парижский андеграунд

Летом 2004 года, когда я продолжал писать эту книгу, занимая малюсенькую квартиру в районе Тампль, я решил совершить поездку в Танжер, чтобы встретиться с проживающим там испанцем Хуаном Гойтисоло. Причиной этой идеи послужила его короткая статья «Париж — столица XXI столетия». Несмотря на малый формат, это был один из наиболее провокационных материалов о Париже, которые я когда-либо читал. Автор утверждал, что, для того чтобы превратить Париж в столицу XXI века в полном смысле этого слова, его предварительно следует полностью уничтожить. Мне хотелось спросить у Гойтисоло: насколько серьезно подобное утверждение в мире, существующем после 11 сентября 2001 года?

Мы встретились в кофейне под чудесным именем «Maravillosa»[145] в «испанском» квартале Танжера, где в основном проживали беженцы из Испании (со времен режима Франко) и всей Европы («грязной мачехи», как назвал ее Гойтисоло). Писателю было уже за семьдесят, но величайший мастер слова, каким почитал его весь испаноговорящий мир, он не утратил пылкого неприятия серых мелкобуржуазных ценностей. Он водил тесную дружбу с Жаном Жене и унаследовал от старого плута интуитивную подозрительность по отношению к власти всякого рода. В Париже, в основном в округе Сентье, писатель прожил несколько десятилетий. Там-то к нему и пришла мысль о том, что идея о всеевропейской столице, созданной и населенной только европейцами, не просто анахронизм, но опасное заблуждение, от которого следует как можно скорее отказаться. Причиной тому он считает расхождение мифа об исключительно европейском поселении с реалиями современной улицы. Париж, утверждает Гойтисоло, является крупнейшим африканским городом мира, хотя стоит он не в Африке. Улица за окнами квартиры в Сентье говорит на суахили, арабском, курдском, хинди, китайском и нескольких наречиях французского языка неевропейского происхождения. Истинная полифония современного Парижа, продолжает он, звучит на задворках общества и не слышна постороннему уху.

Гойтисоло сказал, что любит Париж за древнюю и крепкую традицию подспудной борьбы с культурной и политической властью; именно по этой причине и сам он — противник Франко и диссидент — бежал из Испании именно сюда. Но традиция эта, утверждает Гойтисоло, была утрачена в конце XX столетия, и ее следует возродить. Когда гуляешь по современному городу, рассказывает он, видишь лишь выхолощенную версию прошлого, и невозможно уже найти восхитительные детали или сделать открытия, которые так радовали в прошлом. Мегаполис следует «деевропеизировать», чтобы дать возможность зазвучать в нем голосам инакомыслящих, провозглашающих свежие идеи. В этом вся суть провокационного эссе.

Я вернулся в Тампль, в самое сердце рабочего китайского квартала, в свою парижскую квартирку, расположенную четырьмя этажами выше берберской кофейни, в здании по соседству с домом, населенным в основном выходцами из Западной Африки, и задумался о том, насколько слова Гойтисоло правдивы. Думал я и о том, что Париж продолжает оставаться таинственным, неповторимым городом. В век доступных путешествий по всему миру, когда всякий едет куда хочет, об этом легко забыть. Даже в испорченном глобализацией XXI веке посещение Парижа — переживание уникальное. Доказательства тому можно найти, просто прогулявшись по столичным улицам. Гойтисоло тосковал по безвозвратно ушедшему Парижу, но его категоричность таит ошибки. Город прошлого все еще жив. Фокус заключается в умении видеть, а точнее, в осознании, что прошлое и будущее столицы собраны воедино в ее настоящем. В этом, решил я тогда, и скрыт ключ к пониманию Парижа, его вечной сути и каждой детали.

Мой любимый парижский прогулочный маршрут тому подтверждение. Я начинаю свой путь на углу улиц д’Оран и Леон в XVIII округе. Отсюда можно пойти куда угодно: к рынку в Дудовиле, на рю Мира или рю Полонсо. Если у вас богатая фантазия, вы в любой момент можете оказаться в Касабланке, Алжире, Тиране, Дакаре, Бейруте или на задворках Бухареста. Но даже среди самых ярких этнических пятен невозможно забыть, что находишься в Париже: идешь ли по длинным, серым османовским улицам, по мощеным булыжником аллеям, петляешь ли средневековыми улочками, ты все равно в столице Франции.

Продолжая прогулку к сердцу города, попадаешь в перенаселенные зловонные улицы Барбе, где, пробираясь через нищету Востока к Северному вокзалу или терминалу поездов «Евростар», приходится обходить боснийских попрошаек, французских клошаров и африканских шаманов. Чем дальше двигаешься, тем четче осознаешь: справедливо только одно — город снова меняется.

Библиография

О Париже написано море литературы, такое же безграничное и таинственное, как сам город. Этот раздел и следующий за ним список дополнительной литературы ни в коей мере не являются даже приблизительной попыткой дать какой-то упорядоченный каталог источников информации о городе. Скорее, это предварительный набросок карты, которая помогает определить маршруты и направления для изучения самого города и его истории. Книги о Париже приобретают особенное значение именно в этом контексте, но не менее важны приключенческие романы, истории возникновения популярных музыкальных направлений, комиксы и карикатуры, фотоальбомы, поэтические сборники, песни рэпперов, рок-музыка, интервью знаменитостей, истории о популярных музыкантах, диалоги со случайными людьми, проведенные в кофейнях, барах и ночных клубах вечера, видеофильмы и карты города самых разных времен.