Пари для простаков - [2]

— Сбегай вниз, посмотри, была ли у нее машина.

Другой ключ подошел к чемодану, стоявшему в углу. Это была роскошная вещь. Не так давно Стифенс хотел было купить такой же в подарок своей жене, но его кошелек не выдержал бы такого удара. В чемодане ничего не было.

Третий ключ, похоже, ни к чему не подходил, и Стифенс переключил свое внимание на сумочку из тисненой кожи. Он собрался открыть ее, и в этот момент вошел Инсли и сказал:

— Машины нет, сэр.

— Естественно, — Стифенс поджал губы. Щелкнув замком сумочки, он заглянул в нее. Какие-то бумаги, салфетки, еще один тюбик без помады, три шиллинга и четыре пенса монетами — бумажных денег не было.

— Послушайте, сержант, — сказал он. — Хорошая сумочка, хороший чемодан, ключи от машины, но машины нет, дорогая одежда, за исключением чулок, — чулки второсортные, — позолоченный тюбик помады в комоде, модная помада в сумочке. Что вы на это скажете?

— Опустившаяся особа, сэр.

Стифенс кивнул, машинально перебирая монеты. Потом внезапно спросил:

— Она была девственницей, доктор?

— Нет, — ответил Помрей, — я проверил.

— Может быть, она была шлюхой? — предположил Инсли.

— Может, — сказал Стифенс. — Если понадобится, мы это выясним.

Помрей распрямился.

— Она умерла на кровати, это точно. Я сделал все, что пока в моих силах. Где я могу помыть руки?

— Там в холле есть туалет, — сказал Инсли. — Грязь там несусветная.

Стифенс разбирал найденные в сумочке бумаги.

— Так от чего же она умерла, доктор? — спросил он.

— Пожалуй, от сильной дозы наркотиков. Не могу сказать, от каких именно. Подождем результатов вскрытия.

— Она перебрала случайно или преднамеренно?

— Опять-таки подождем вскрытия. Если доза очень большая, то наверняка она вколола ее умышленно. Наркоманы обычно знают свою норму до миллиграмма. А небольшой перебор мог быть и случайным.

— Если доза была увеличена преднамеренно, — рассуждал Стифенс, — то мне приходится выбирать между убийством и самоубийством.

— Я думаю, что убийство вы можете исключить, — заметил Помрей. — Наркоманы обычно не любят, когда в них втыкают иглу другие. — Он пожал плечами. — А процент самоубийств среди наркоманов, когда они скатываются на дно, очень высок.

Стифенс присвистнул. Среди бумаг он нашел визитную карточку врача, имя которого у него с чем-то ассоциировалось.

— Что вы знаете о докторе Николасе Уоррене? Он, кажется, связан с наркоманами?

Помрей кивнул.

— Значит, она была одной из его пациенток, — оживился он.

— Что он за врач? Профессионал? — продолжал Стифенс.

Помрей почти возмутился:

— Боже мой! Да репутация его безупречна, как только что выпавший снег. В своей области он один из лучших. Он не шарлатан, если вы это имели в виду.

— Ну, нам всякие попадаются, — сказал Стифенс спокойно. — Сами знаете. — Он протянул карточку Инсли. — Он тут недалеко. Постарайтесь связаться с ним, сержант. Мы ведь пока еще не уверены, что труп опознан.

— Есть, сэр, — сказал Инсли и направился к двери.

— Да, сержант, — сказал ему вдогонку Стифенс, — не говорите ему, что она мертва.

Инсли ухмыльнулся.

— Хорошо.

— Послушайте, — вмешался Помрей. — Я не советую вам давить на Уоррена, он человек крутой.

— Терпеть не могу врачей, которые снабжают наркоманов, — сказал Стифенс мрачно.

— Больно много вы об этом знаете, — огрызнулся Помрей. — Вам не удастся обвинить Ника Уоррена в нарушении врачебной этики. Попробуйте только, он вас сотрет в порошок.

— Посмотрим. Мне приходилось иметь дело с крутыми ребятами.

Помрей неожиданно заулыбался.

— Я, пожалуй, останусь, посмотрю. Уоррен знает о наркотиках и наркоманах больше, чем кто-либо. В своем деле он просто фанатик. Но я думаю, вы от него ничего не добьетесь. Ну ладно, пойду схожу в эту клоаку. Скоро вернусь.

Стифенс встретил Уоррена в полутемном холле рядом с комнатой. Ему хотелось сохранить психологическое преимущество, которое, как ему казалось, он имел, потому что тот не был извещен о смерти девушки. Он удивился, что доктор прибыл так скоро, но виду не показал и, пока тот шел по холлу, смотрел на него с профессиональным хладнокровием.

Уоррен оказался высоким человеком с выразительным, но странно неподвижным лицом. Говорил он очень взвешенно, порой, прежде чем ответить, довольно долго молчал, словно не слышал или игнорировал вопрос, но в конце концов отвечал, когда Стифенс уже готов был его повторить. Такая сверхосторожность раздражала Стифенса, но он старался сохранять невозмутимость.

— Рад, что вы смогли прийти, — сказал он. — У нас тут некоторые сложности, доктор. Вы случайно не знаете молодую леди по имени Джун Хеллиер?

— Да, знаю, — коротко ответил Уоррен.

Стифенс подождал, ожидая, не добавит ли Уоррен что-нибудь, но тот молча смотрел на него. Подавляя недовольство, он продолжал:

— Это одна из ваших пациенток?

— Да, — сказал Уоррен.

— От чего вы ее лечили, доктор?

Последовала долгая пауза, прежде чем Уоррен ответил:

— Я не обязан отвечать на этот вопрос.

Стифенс почувствовал, как Помрей заерзал сзади него. Он сказал сухо:

— Вы обязаны отвечать на вопросы полиции.

Уоррен опять помолчал, не отводя глаз от пристального взора Стифенса. Наконец, он сказал:

— Я полагаю, что если мисс Хеллиер нуждается в помощи, мы зря стоим здесь, теряя время.