Парашюты над Вислой - [82]
— Та я шо, я ж ничего… Готово, товарищ капитан!
— Всё, навьючиваемся лентами и начинаем движение. Лейтенант, что там впереди?
— Вспышки и шум боя. Больше пока ничего не разберу.
Как можно ниже прижимаясь к земле, разведчики перебежали открытое пространство, бывшее когда-то площадью, осторожно, держа оружие наизготовку, обошли вполне благополучно выглядевший трехэтажный особняк, и, оставив место боя слева — двинулись дальше по когда-то, наверное, тенистому переулку — сейчас он был завален срубленными артиллерией липами — прижимаясь к стенам домов.
«Интересно, где жители?» — подумал Савушкин. Никакой эвакуации Варшавы никто не проводил, а это значит — тут должно быть тьма народу. Где они все?
Вскоре он получил ответ на свой вопрос. Перебегая через очередной проулок, они внезапно наткнулись на трёх женщин — лихорадочно потрошащих какой-то здоровенный тюк. Польки, подняв глаза на чужаков и убедившись, что опасности от них можно не ждать — бело-красные повязки на рукавах об этом говорили красноречивее всяких слов — вновь принялись деятельно упаковывать в вещмешки какие-то банки и коробки. Как только мешки были наполнены — из дверей в подвал выскочили трое мальчишек, схватили вещмешки и сиганули с ними обратно.
Савушкин подошёл к дамам.
— Добраноц, пани! — Женщины негромко ответили, не отрываясь от своего занятия ни на секунду. Савушкин продолжил: — А где ест спадохрон?
Одна из маркитанток махнула рукой в сторону подвала:
— W lochu. Bandaże są z niego wycinane.[190]
— Потшебуйемы одпочынку. Не бенджемы ци пшезшконджачь?
— Idź. Długi czas i tak tam nie siedzisz…[191]
Савушкин махнул рукой своим, и они спустились в подвал. Лучше бы они этого не делали…
Тяжёлый, спёртый воздух, запахи тления, давно ношеной грязной одежды, камфары, тошнотворные запахи гниющей плоти. Как эти люди всем этим дышат? А людей было много, очень много. Десятки человек, сидящих и лежащих на полу — так плотно, что вряд ли бы нашлось место поставить табурет. Плачущие дети, бредящие раненые, угрюмо смотрящие в одну точку старики. До смерти уставшие, растрёпанные, в грязных лохмотьях женщины. Маленький подвал приютил не менее сотни человек — находящихся в ужасной скученности и антисанитарии.
К Савушкину подошла пожилая полька.
— Skąd? — коротко спросила, а в глазах — такая тоска и безысходность, что у капитана по спине пробежали мурашки.
— З Чернякува.
Тётка кивнула.
— Czy są już Niemcy?
Савушкин отрицательно покачал головой.
— Еще не.
— Kiedy skończysz?
— Нье вем. Нема пшиказу капитулировачь…
Старуха, вслушавшись в его слова, вдруг встрепенулась.
— Nie jesteś Polakiem!
Савушкин кивнул.
— Армия Червона.
Лица всех, кто услышал его ответ — внезапно оживились. Старуха, схватив его за рукав пантерки — с надеждой в голосе спросила:
— Wziąłeś Pragę? Czy przekroczyłeś Wisłę? Kiedy tu przyjedziesz?[192]
— Не вем. Мы вывьяд Армии Червоней, з Виланува до Жолибожа йдем.
Мгновенно рука старухи отпустала его рукав, надежда в её глазах сменилась глубоким разочарованием. Махнув рукой, она пробормотала:
— Rosjanie nie przyjdą. Wszyscy tu umrzemy…[193]
Савушкин не знал, что ей на это ответить — и поэтому промолчал. Какой-то старик в пропыленном шевиотовом костюме и сорочке с галстуком, от долгой носки превратившихся в грязные тряпки — вздохнув, спросил капитана:
— Пан офицер, нам уходить далей? Мы и так бегли з Мокотува…
— Не знаю. На Старувке сейчас тоже тяжко…
Старик молча кивнул. Потом, помолчав, произнёс:
— Немцы заняли Охоту и Волю. Бомбят Рынек и банк Польски на Беляньской. Дома на Сангушко, больница Яна Божьего на Бонифратерской разрушены пшез артиллерия. Улица Муранова горит вся. Депо на Сераковской — в огне. У кафедрального собора цалы день идет бой. Так же на Медовой, Пивной и на Подвале. Старувка естем обречёна… Цо нам робичь?
Савушкин вздохнул и молча развёл руками.
Молодая женщина, кормящая младенца из бутылочки — подняв голову, с горечью произнесла, глядя в глаза капитану:
— Dlaczego zacząłeś to powstanie? Zabić nas wszystkich?[194]
Савушкину от стыда хотелось провалиться сквозь землю — хотя разум подсказывал ему, что в творящейся на их глазах трагедии их вины нет. Разум подсказывал — а сердце всё равно сжималось от горя и отчаяния…
Обернувшись к своим — он коротко бросил:
— Нет времени отдыхать. Идём дальше!
Они поднялись наверх. Тётки у грузового парашюта продолжали потрошить свою добычу — заметно уменьшив его объём. Ну что ж, хоть какая-то польза от союзников, подумал Савушкин. Тут у перекрестка метрах в ста на север раздалась автоматная стрельба — и капитан, рукой приказав своим залечь у лежащей поперёк проулка липы, живо бросился к груде камней у её комля. Отличная позиция, такую нельзя упускать…
В переулок вошло несколько человек — судя по шлемам, немцев. Ага, пятеро. Что ж, всё по-честному, пять на пять — подумал Савушкин. Его бойцы, заняв позицию за стволом липы, затаившись, ждали его команды. Капитан тихо произнёс — так, чтобы услышали только его бойцы:
— Сразу после меня! Костенко, на тебя вся надежда! — Старшина кивнул, аккуратно, старясь не шуметь, раздвинул сошки пулемёта, вставил ленту в приёмник и передернул затвор.
Покинув пылающую, истекающую кровью Варшаву, группа капитана Савушкина направилась на юг, в Словакию — Генеральному штабу РККА требовались сведения о силах немцев, направленных на подавление Словацкого национального восстания. Из кровавого ада уничтожаемой польской столицы разведчики Савушкина перенеслись в земной рай, оказавшись посреди чудесных Татр, где не было ни войны, ни горя, ни бед, а были лишь хрустально чистый воздух и ошеломительные виды, дружелюбный народ и мирная тишина… Но и в этот благословенный край пришла война.
Роман «Кровавый Дунай» — третья книга серии «Одиссея капитана Савушкина», рассказывающий о действиях группы дальней разведки Разведупра Генштаба РККА в столице Венгрии накануне и во время её осады. Разведчики направлены в Будапешт, чтобы выяснить ситуацию с оборонительными позициями венгров и немцев вокруг города и уяснить состав гарнизона венгерской столицы. На глазах группы Савушкина развёртывается эпическое полотно штурма Будапешта — единственное событие подобного рода в истории Второй мировой войны, даже штурм Берлина продолжался намного меньше по времени.
В этой книге я не стану подвергать сомнению приговор Нюрнбергского трибунала. Я хочу написать о другом — как мне кажется, не менее важном аспекте. Статья шестая Устава трибунала гласит: «Следующие действия или любые из них являются преступлениями, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность: a) преступления против мира, а именно: планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений, или участие в общем плане или заговоре, направленных к осуществлению любого из вышеизложенных действий». Поскольку все остальные обвинения против руководителей Германии вытекают именно из этого пункта — ибо без планирования и подготовки агрессивной войны невозможны ни военные преступления в её ходе, ни преступления против человечности, сопровождающие её — то, стало быть, именно это обвинение и есть главное и основное во всём Нюрнбергском процессе.
О конференции глав государств антигитлеровской коалиции в Тегеране написано за последние шестьдесят лет изрядно — но смею утверждать, что никто и никогда не писал об этом событии так, как написано в этой книге, честно и открыто, постаравшись расставить все точки над i. К нашему глубочайшему разочарованию, истина состоит в том, что Советский Союз на этой конференции не был равноценным партнером своих западных «союзников» — нас позвали туда, чтобы поставить нам задачу и определить наши потребности в материалах, которые нам позволят эту задачу выполнить.
Откройте эту книгу и прочтите несколько страниц — и вы поймете, что держите в руках не «альтернативную» историю Второй мировой войны, не очередную фантазию на тему «а если бы…». Перед вами — книга о том, почему на самом деле произошла всемирная катастрофа 1939–1945 годов, кто в действительности ее задумал и развязал, почему события той Великой войны развивались именно так, а не иначе. Эта книга даст ответы на большинство трудных вопросов по истории Второй мировой — и, самое главное, на ее страницах вы найдете окончательный ответ на самый мучительный для всех нас, жителей бывшего Советского Союза, вопрос: «Почему все же Гитлер напал на СССР?»История повторяется, и события прошлого оказываются весьма поучительными для сегодняшней России.
Как бывший революционер-марксист (а в юности еще и бандит-«экспроприатор») Сосо Джугашвили стал Иосифом Виссарионовичем Сталиным, новым Русским Царем и Императором Всесоюзным? Каким чудом вчерашний разрушитель переродился в величайшего созидателя XX века, который возродил из пепла разграбленную, обескровленную, уже списанную со счетов Россию и привел ее к Победе? Как смог совершить невозможное – очистив страну от «своры безродных космополитов», превратить СССР из детонатора Мировой Революции в национальное государство русских народов? И почему не оставил наследников, способных продолжить его миссию и верных завету: «Ты должен делать Добро из Зла, потому что его больше не из чего делать»?Отвечая на главные вопросы нашей истории, эта книга не воспевает Сталина (чем грешат многие коммунисты), не замалчивает его ошибок, не приукрашивает правду о страшной цене его свершений и побед, – но воздает должное первому и, увы, последнему Императору СССР, благодаря гению которого наша Родина одержала победу во Второй Мировой войне и стала Сверх-Державой.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Арльберг-Восточный экспресс, начало апреля 1940 года. Один вечер. Одна случайная встреча в вагоне-ресторане, после которой изменились жизни троих людей. Каждого из них ждало прекрасное будущее, но… Не все так просто: у каждого есть свои тайны, а мир тем временем раскололся и неумолимо близился к катастрофе.
Рассказ о приключениях московского купца, путешествующего в девятнадцатом веке от Оренбургского края до Парижа.
У нас большая семья. Я моя сестра и мой младший брат. Одни из немногих чьи семьи наполнены добротой взаимопониманием и развитием. Наш отец постоянно, что-то придумывает. Куда-то поехать. Куда-то пойти. В этот раз мы решили отправиться в аквапарк. Казалось бы такое банальное событие для литературы вряд ли достойно этих строчек. Но уверяю вас. Все получится по классическим канонам истории. Выбрали один путь, но получился совсем другой путь!…Так мы и узнали, место, которого давно нет на карте и на котором по-прежнему светит маяк.
В один из погожих сентябрьских дней на территорию санатория «Сосновая горка» въехали три автомобиля. Приехавшие быстро разгрузились, перенесли привезённое добро к причалу на озере и, арендовав две лодки, начали быстро перевозить людей и вещи на самый большой остров, обладавший собственным хребтом. Так начиналась ролевая игра по мотивам книги Вальтера Скотта «Роб Рой», о событиях которой (с известной долей художественности) и пойдёт речь далее. На одну ночь остров Еловый стал шотландским островом Скай, перенеся участников игры почти на три столетия назад…
Во все времена находилось место человеческой нравственности, она поддерживала и направляла людей вне зависимости от эпохи. В этой работе представлены три истории, объединенные одной темой: "Добромыслие".