Парашюты над Вислой - [30]
Рация! Сейчас она нужнее жизни!
— Так, Витя, какие у тебя соображения?
Снайпер почесал затылок.
— Ушли сами. Даже моя Света вон в углу стоит — значит, ничего им не угрожало. Предлагаю ждать.
Хорошее предложение. Только вот времени на ожидание совсем нет…
— Нет, Витя, ждать не получится. Давай пробежимся по лесу, ты — строго на север, я — на северо-восток. Километра на три-четыре, зигзагом — авось на какие следы и наткнемся.
Некрасов покачал головой.
— Пустой номер, командир. Но раз ты считаешь нужным — пробежимся. Я пошёл… — с этими словами, закинув СВТ за спину, снайпер вышел во двор.
Савушкин вышел вслед за ним. Пустое — не пустое, а делать что-то всё равно надо… Глядишь, и какой-нибудь след все же обнаружится…
Искать долго не пришлось. Метрах в трехстах на северо-восток от дома пана Зарембы Савушкин наткнулся на следы отдыха группы людей — примятую траву, сломанную ветку лещины, а внимательно вглядевшись в нависшую над местом предполагаемого бивуака ветку граба — небольшой пропил на коре, который обычно оставляет гибкая антенна рации, забрасываемая повыше. «Вот черти, не могли подальше отойти!» — подумал про себя Савушкин. Хотя для дежурного сообщения о том, что все живы и новостей нет — особо прятаться не надо, длительность такой радиограммы — секунд десять, ни один пеленгатор не засечёт, тем более, что тут из у немцев явно нет.
Ну и куда они пошли дальше? А главное — зачем?
Савушкин внимательно всмотрелся в следы недавнего радиосеанса. Что-то как-то не сходятся результаты осмотра с предполагаемым развитием событий… Наших трое, плюс пан Заремба — если принять версию, что он пошёл с ребятами. А тут гужевалось человек десять, не меньше! Что за чёрт? Ладно, вернёмся в хату, может, Некрасов и прав, лучше подождать на месте…
Но далеко отойти от полянки ему не удалось.
— Хальт! Хенде хох! — раздался окрик сзади, и одновременно справа и слева от него из-за деревьев выступило две фигуры с неизвестными ему железяками в руках. Железяки были явно оружием — хотя не немецкого и не советского образца… Не будем испытывать судьбу! Две железки — судя по выступающим в сторону магазинам, это пистолеты-пулемёты, но какого-то уж совсем простенького фасона — в руках этих пацанов в секунду нашьют в нем с дюжину дырок — что нежелательно… Это поляки. Хотели бы убить — убили бы сразу. А это значит — можно будет договорится. Ну, а если договориться не получиться — подобрать возможность и свинтить в лес — попозже, когда настороженность его пленителей снизится, а бдительность угаснет…
Савушкин поднял руки вверх. Тут же двое неизвестных — по виду совсем пацаны, лет по семнадцати, от силы — его живо обыскали, достали из кобуры «парабеллум», а из-за голенища сапога — десантный нож. Савушкин только изумлённо покачал головой — про финку-то им откуда известно?
— Лос, шнель! — Понятно, поляки. Акцент дикий, явно немецкий для них не родной.
Через полчаса хода по довольно густому лесу вчетвером они вышли к какой-то усадьбе — то ли лесника, то ли сторожа при кордоне, Бог весть. Трухлявый забор вокруг дома был ветхим, покосившимся, кое-где — развалившимся от старости, двор — донельзя заросшим, а сам кордон — явно нежилым, брошенным. Отличное место для допроса…
Твою ж мать!
У колодца, заросшего буйной зеленью, на траве расположились пан Заремба со своей собакой и все его хлопцы, не исключая Некрасова — окруженные пятью вооруженными карабинами пацанами. Хм, а взрослые тут вообще есть? Совсем ведь мальчишки, подумал Савушкин, им бы в школу ещё ходить…
Старший из приведших Савушкина указал ему рукой на его товарищей и произнёс:
— Битте, пан гауптман!
Савушкин подошёл к своим бойцам, уселся рядом с Котёночкиным и хозяином дома, иронично осмотрел своё воинство и негромко произнёс, обращаясь к пану Зарембе:
— Пан Тадеуш, это кто? Стоит их послушать или лучше нам отсюда уйти по-английски, не прощаясь?
— Не трогайте их, пан капитан. Это мальчишки, вы же бачите… Сейчас придет их поручик, он хочет с вами поговорить.
— Это батальон хлопский?
Старик усмехнулся.
— Это местное подразделение Армии Крайовой.
— И они ваши союзники? Ваших батальонов хлопских?
Пан Заремба усмехнулся.
— От вас трудно что-то скрыть… Да, я имею к ним отношение… Мы союзники. Теоретично…
— Вы с ними говорили? Они в курсе?
Старик покачал головой.
— Нет. Они лишь знают, что шесть дней назад в моём доме поселились немцы, которые ведут себя не как немцы и никак не похожи на немцев…
— Что случилось сегодня утром?
— Женя и Володя пошли рано утром в лес, отправить телеграмму… или как это называется, я не знаю. Их долго не было. Мы с Олегом и Пилей пошли их искать — и нас схватили в ста метрах от дома. И привели сюда — где мы нашли ваших…
— Понял. — И, обратившись к своему заместителю, спросил так же тихо: — Володя, донесение отправили?
Лейтенант Котёночкин кивнул.
— Отправили. И тут же нас окружила целая шайка этих инсургентов… Вот эти, — кивнул Котёночкин на своих сторожей. — Мы со Строгановым решили не усугублять ситуацию. Тем более — вели они себя очень деликатно. Перебить их мы ведь всегда успеем, правильно?
Савушкин хмыкнул.
