Парад скелетов - [20]

Но она единственная, кто заговорил. Джун, например, потеряла дар речи. Веселый Роджер уставился на меня, а сынишка потерял всякий интерес к женской натуре и снова начал хныкать.

– Это была ее мамочка? Та, которая хрипела?

– Очень наблюдательно с твоей стороны, Бриллиантовая девочка.

Я чувствовал, что стараюсь тщательно подбирать слова. Это она со мной такое сделала, заставила меня быть осторожным. Мне это не понравилось. Ни капельки не понравилось, но она меня заинтриговала.

– Значит, я тоже увижу нечто подобное? – она улыбнулась своей матери, которая этого не видела. Она прислонилась к клетке, опустив голову.

– Может, я сделаю тебя первой, а она будет наблюдать, – высказал я предположение.

– Нет, – фыркнула Бриллиантовая девочка, наклонив голову, словно одноглазая проститутка в стране слепых. – Этого ты не сделаешь. Сначала ты убьешь ее, потом папочку, потом моего братца, и только потом меня.

Она права, но откуда она это узнала? На самом деле, мне очень хотелось спросить ее об этом. А она продолжала:

– Я это знаю, потому что на твоем месте сделала бы именно так.

Часами наблюдаю за ними на мониторе в моей спальне. У меня установлены три камеры, две на стенах и одна в потолке, как раз над ними. Уверен, они этого не заметили. Там нечего особо замечать; глазки камеры очень маленькие, а стены и потолок не закончены, не обработаны.

Но я очень многое увидел. Джун только что закончила один из нескончаемых раундов игры в крестики-нолики на грязном полу со своим сынишкой. Сегодняшний раунд продолжался более двух часов. Они стирали мел ладонями и играли, не говоря ни слова. Неделями занимались этим.

Веселый Роджер большую часть времени сидел, прислонившись к стене, а когда двигался, то держался за нижнюю часть спины так, словно у него вышиблены диски. Он не жаловался, днями почти ничего не говорил.

Бриллиантовая девочка внимательно, не хуже меня, наблюдала за своей семьей. Когда вчера Веселый Роджер попробовал заговорить с ней, она сказала ему, чтобы он «отвалил».

Я заметил, что она внимательно смотрит на потолок и стены, словно подозревает, что я наблюдаю за ними.

У меня также зародилась уверенность, что она соблазняет меня. Подозреваю, такое утверждения вызовет у нее только усмешку, но это очевидно. Особенно после инцидента с ее языком и моими пальцами в микроавтобусе, и после того, как она продемонстрировала свои прелести в «коробке для котят», когда мы только сюда приехали. Но даже в те часы, когда меня нет в подвале, она пытается соблазнить меня. Иногда она потягивается, проделывает целую серию очень женственных движений, при этом всегда позирует, максимально открывая что-нибудь для обозрения: то ли это ее приподнятый зад, когда стоит на четвереньках, то ли грудь, выставленную в профиль, когда расправляет плечи.

Прошла первая неделя. Меня сильно заинтриговало ее позирование, и я принес им всем ведра с теплой водой, мыло и салфетки для лица. Принес и полотенца. Я поставил все это в пределах их досягаемости и поднялся в спальню к своему монитору.

Сначала Джун и Веселый Роджер помогли вымыться сынишке. Затем они занялись собой. Веселый Роджер делал это заученными отрывистыми движениями, как человек, которому наплевать, как от него пахнет. А Джун яростно терла себя, как раскаивающаяся грешница – женщина, ненавидящая свое тело. Это напомнило мне тех, кто хочет от ванны только одного – содрать собственную шкуру.

Дочь подождала, пока они все отойдут в сторону, затем скинула одежды и машинально вымылась.

С этого момента я давал им ведра и мыльные принадлежности через день, только для того, чтобы наблюдать за Бриллиантовой девочкой. Проделал это во второй раз и удобно устроился перед своим монитором.

Бриллиантовая девочка стянула с себя весь верх, затем штанишки. Очень по-деловому. Но на этот раз она стягивала свои штанишки так, словно резинка оказалась очень тугой. Она меня дразнила. Определенно это отличалось от того, что я видел раньше. Может, она действительно подозревала, что я за ней наблюдаю, и пыталась играть на моих желаниях? Я сел ровнее, прекрасно понимая, что при желании могу в любой момент спуститься в подвал.

Когда ее трусики скользнули по бугорку Венеры, она остановилась, чтобы лениво почесать открывшийся темный уголок. Провокационно. Ее локти с каждым движением сжимали грудь, заставляя ту вылезать из бюстгальтера. Все это меня очень возбудило. Я не смог бы оторвать от нее взгляда, даже если бы весь сарай сейчас вспыхнул.

Оставаясь лицом ко мне, она наклонилась и сняла трусики. Ее волосы упали на лоб. На какое-то мгновение она стала воплощением самой скромности, но тут она резко выпрямилась, и трусики полетели у нее через голову за спину. Она расстегнула бюстгальтер. И опять-таки, она двигалась очень медленно. Ее пальцы многообещающе задерживались то тут, то там.

Все это заметил не только я один. Неряха Веселый Роджер тоже проявил горячий интерес, хотя Джун велела ему отвернуться. Он поднял руки в знак того, что подчиняется, словно был пойман на месте преступления. Отвернувшись, он заставил то же самое сделать и сынишку, думаю, по принципу того, что раз уж он не может смотреть на это, то справедливость требует того же и от его сына.