Парад планет - [85]

Шрифт
Интервал

И тут скрипнули двери, и из сеней на крыльцо, громко зевая, ступил сонный грибок-боровичок. Похлопав глазами, он заметил наконец поникшую и скорченную жену на руках остолбенелого робота Мафусаила Шерстюка. Ну, подумала Мартоха, сейчас Хома кинется в бой за мою честь, сейчас не только изорвет одежду на неучтивом госте, а и подробит ему фотодетекторы, фотодиоды и фототранзисторы, куда только подевается его чувствительность к инфракрасному излучению.

— Это ты, Мафусаил? — спросил глухим голосом грибок-боровичок. — Ну, поносил немного на руках мою Мартоху — и хватит, отдавай, а то еще привыкнешь.

И, мирный и покладистый по натуре, грибок-боровичок подхватил упругое женское тело.

Робот Мафусаил спустился с крыльца, гремя гусеницами, и уже у ворот запел во всю свою луженую глотку:

Ой, мамуню, горох кочу,
горох кочу,
чорнявую дівку хочу
чорнявую дівку хочу!..

А грибок-боровичок еще долго стоял на крыльце, глядя на высокие звезды и прижимая к груди верную Мартоху, будто драгоценную утреннюю зорьку.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

в которой опять появляются роботы Василь Васильевич, Поликарп, Кондрат, Эдик, Модест Алексеевич Недрыгайло, Леонардо Явтухович Датунашвили, Мафусаил Шерстюк, а еще рассказывается о прощальном концерте художественной самодеятельности, устроенном силами талантливых роботов и одаренных колхозников

Продолжая и дальше работать бок о бок возле скребкового транспортера в коровнике, старший куда пошлют больше не напоминал роботу Мафусаилу о его пьяных ухаживаниях за Мартохой. Ибо кого не введет в искушение алкогольный чад, кому не заморочит мозги, даже если они электронные!

Летучий отряд роботов трудился ничуть не хуже яблоневцев, выполняя и перевыполняя план. Но и с ними случались всяческие пертурбации, которые могли иметь место только с живыми людьми, а некоторые пертурбации живым людям и не снились, ибо куда им до механических манипуляторов!

Помните про чудо манипуляционной техники робота Василя Васильевича, который за прилавком сменил лавочника от деда-прадеда Петра Кандыбу? Такого стройного, импозантного в движениях, с матовой белизной продолговатых щек, на которого сбегались полюбоваться яблоневские молодицы?.. Так вот, за короткий срок в лавке побывало несколько ревизий. Покупатели рассудили так: если бы робот Василь Васильевич, похожий на итальянского киноактера Мастроянни, да и не запускал свою руку в кассу, если бы не перепродавал дефицитные товары из-под прилавка, если бы не делал недостач, то его не проверяли б так часто.

Ожидали, что робот Василь Васильевич вот-вот попадется на злоупотреблениях и загремит туда, куда все гремят в таких случаях. Но неспроста знаменитое чудовище Франкенштейна доводится ему, видно, пращуром по отцовской линии, а гены в наше время есть гены, это не то что в догенетическую эпоху! Куда только денется твой хорошо отрегулированный баритон, так очаровывающий молодиц, которые сами к тебе подкатываются, успевай только. Еще не было такого продавца, который не попался бы, когда под него начинают копать.

Вот так ждали и ждали… Так что не удивляйтесь тому, что немало яблоневских покупателей были неприятно поражены: робот Василь Васильевич никуда не загремел, матовая белизна его продолговатых щек не потускнела, движения по-прежнему поражали своей импозантностью, хорошо отрегулированный баритон и дальше очаровывал сельских женщин сочным тембром. Всякие там ревизии открывали, что робот Василь Васильевич не только не злоупотреблял, а даже в мыслях себе не ставил за цель злоупотребление, что он чист, будто материнская слеза. А комиссии так часто наведывались потому, что им и надлежит наведываться и все проверять.

— Не иначе, как у него есть блат! — молвила в толпе сельских сплетниц самогонщица Вивдя Оберемок. — Теперь без блата нигде не обходятся, вот и замяли его грехи. Они, роботы, имеют знакомых не только в районе или в области, а и по всему свету. Гай-гай, может, не одного кабанчика заколол и отвез нужному роботу, только не попался, а раз не попался — значит, не виноват.

А разве не ходили по селу сплетни про грозного с виду робота Поликарпа, имевшего семипалую руку и заменявшего буфетчицу Настю? Ибо так уж заведено: раз ты робот на виду — будут перемывать тебе не только косточки, а и всякие твои электролитические устройства, электромагнитные датчики, подвергнут сомнению твои фильтры — активные, механические, низкочастотные, пассивные, узкополосные… Поэтому и говорили, что, мол, робот Поликарп — не глупый петух, у которого и песня глупая, таких манипуляторов только поискать, он небось тоже не прочь цап-царап — и в карман! Сегодня он стоит за буфетной стойкой в Яблоневке или в Большом Вербном, а завтра он где-нибудь в Америке недоливает тамошним пьяницам виски с содовой или джин с тоником. У него же на квадратной физиономии написано, что космополит, да в его генеалогическом древе должен быть если не итальянский манипулятор «Маскот» (электрогидравлический привод, стереотелевизионная камера, для каждой руки — идентичное модульное сервоуправление, кабели из нержавеющей стали, коррозиестойкий алюминий и антирадиационная смазка), то робот «Юнимейт» (рука вращается в вертикальной плоскости относительно центра движения, гидравлический цилиндр фирмы «Паркер Ханифан», сервоклапаны, сервоусилитель, магнитный барабан, кодирующее устройство, цифровой компаратор). А раз уж у тебя такая космополитическая физиономия, раз уж такое генеалогическое древо, то, уважаемый робот Поликарп, ты запросто способен на то, чтобы сегодня своей семипалой рукой недоливать «Красное крепкое» в колхозе «Барвинок», а завтра недоливать гавайский ром где-нибудь в Гонолулу.


Еще от автора Евгений Филиппович Гуцало
Родной очаг

В новую книгу Евгена Гуцало, известного украинского писателя, лауреата Государственной премии УССР им. Т. Г. Шевченко, вошли повести «Родной очаг» и «Княжья гора», проникнутые светлым чувством любви к родной земле, к людям, вынесшим тяжелые испытания 40-х годов и утверждающим человечность, красоту и душевную щедрость. Рассказы посвящены проблемам жизни современного украинского села.


Рекомендуем почитать
Аллегро пастель

В Германии стоит аномально жаркая весна 2018 года. Тане Арнхайм – главной героине новой книги Лейфа Рандта (род. 1983) – через несколько недель исполняется тридцать лет. Ее дебютный роман стал культовым; она смотрит в окно на берлинский парк «Заячья пустошь» и ждет огненных идей для новой книги. Ее друг, успешный веб-дизайнер Жером Даймлер, живет в Майнтале под Франкфуртом в родительском бунгало и старается осознать свою жизнь как духовный путь. Их дистанционные отношения кажутся безупречными. С помощью слов и изображений они поддерживают постоянную связь и по выходным иногда навещают друг друга в своих разных мирах.


Меня зовут Сол

У героини романа красивое имя — Солмарина (сокращенно — Сол), что означает «морская соль». Ей всего лишь тринадцать лет, но она единственная заботится о младшей сестренке, потому что их мать-алкоголичка не в состоянии этого делать. Сол убила своего отчима. Сознательно и жестоко. А потом они с сестрой сбежали, чтобы начать новую жизнь… в лесу. Роман шотландского писателя посвящен актуальной теме — семейному насилию над детьми. Иногда, когда жизнь ребенка становится похожей на кромешный ад, его сердце может превратиться в кусок льда.


Истории из жизни петербургских гидов. Правдивые и не очень

Книга Р.А. Курбангалеевой и Н.А. Хрусталевой «Истории из жизни петербургских гидов / Правдивые и не очень» посвящена проблемам международного туризма. Авторы, имеющие большой опыт работы с немецкоязычными туристами, рассказывают различные, в том числе забавные истории из своей жизни, связанные с их деятельностью. Речь идет о знаниях и навыках, необходимых гидам-переводчикам, об особенностях проведения экскурсий в Санкт-Петербурге, о ментальности немцев, австрийцев и швейцарцев. Рассматриваются перспективы и возможные трудности международного туризма.


Пёсья матерь

Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.


Найденные ветви

После восемнадцати лет отсутствия Джек Тернер возвращается домой, чтобы открыть свою юридическую фирму. Теперь он успешный адвокат по уголовным делам, но все также чувствует себя потерянным. Который год Джека преследует ощущение, что он что-то упускает в жизни. Будь это оставшиеся без ответа вопросы о его брате или многообещающий роман с Дженни Уолтон. Джек опасается сближаться с кем-либо, кроме нескольких надежных друзей и своих любимых собак. Но когда ему поручают защиту семнадцатилетней девушки, обвиняемой в продаже наркотиков, и его врага детства в деле о вооруженном ограблении, Джек вынужден переоценить свое прошлое и задуматься о собственных ошибках в общении с другими.


Манчестерский дневник

Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.