Парад-алле - [26]

– Циркач, ты живой там? – прокричал рыжий.

А я ничего не мог ему ответить, только лежал, с трудом выдыхая и закрыв глаза. С той стороны провала слышался смех, балансирующий на грани истерического.

– Эй, ты! – задыхаясь от хохота, крикнул Король. – Посылать за плотником или нет?

– Пошел к черту! – крикнул я в ответ сорванным голосом.

Мост сотряс сдвоенный гогот.

* * *

Я осмотрел дыру в полу. Не перепрыгнуть – слишком далеко.

От пережитого испуга ноги все еще немного дрожали, но в остальном все было в порядке. В порядке, если не считать пропасти, отделявшей меня от друга и родной станции. Я беспомощно огляделся. Единственным выходом отсюда оставалась внушительных размеров дыра в потолке.

Поищи что-нибудь, по чему можно будет перебраться! – прокричал Король, сложив руки рупором и тотчас же завертелся, придумывая, как бы помочь мне вернуться обратно, в разведанную и относительно безопасную местность правобережного метро.

Крикнув рыжему, чтобы он возвращался на станцию, если мне не удастся вернуться до темноты, я зашагал вперед, то и дело поглядывая под ноги.

Еще издали было видно, что целого куска моста над рекой просто нет, и неведомая сила тянула меня вперед, на край пропасти. Моя клетка для крысиных бегов внезапно открылась на выход – вниз, в холодный провал, но мне ли выбирать.

Я добрался до края моста и, подчиняясь безумному порыву, стащил с лица маску противогаза. Холодный ветер обдал мокрое распаренное лицо и, казалось, заморозил его до кости, а мне было все равно.

Холод, радиация, отравленный воздух – гори оно все огнем. Сейчас, на краю пропасти, во мне разлилось странное тепло, словно ко мне после долгой разлуки вернулся старый друг, которого, казалось, потерял навсегда. Даже глаза защипало. Я поднял голову к небу, чтобы то горячее, что жгло их, вкатилось обратно. А передо мной разверзлась огромная пропасть, из которой, если упасть, точно не выберешься.

Огромный кусок метромоста обрушился в реку. Левый берег, словно за занавесом, спрятался за серым туманом. И ни звука. Только ветер воет.

Я сделал осторожный шаг вперед и заглянул за край бреши. Вода мерно плескалась далеко внизу и отсюда казалась твердой, как пол под ногами. Тучи, тяжелые и разбухшие от дождей, висели низко. А мне вдруг подумалось, что вот сейчас, прямо в эту самую секунду я могу сделать шаг – и все закончится. Просто полечу вниз, в воду, и, если не разобьюсь, почувствую, как она принимает меня в себя и растворяет в себе. Не буквально, конечно, но я исчезну в ней, как будто меня никогда и не было на свете. Всего один шаг.

И я так явственно представил себе, как воды реки ерошат мои волосы, словно ледяными пальцами, как намокает защитный костюм, как от холода сводит мышцы, как вода жжет изнутри легкие и душит меня, что невольно задумался: а может, и правда?..

– Снег! Смотри! Это снег! – едва слышно донесся издали восторженный крик Короля.

В воздухе закружился редкий ледяной пух.

И правда, снег.

* * *

Вскоре я вернулся к месту, где оставил Короля, но рыжего там не было. Только мой трехглазый старик переминался с лапы на лапу, часто-часто вилял хвостом и скулил.

С животными проще, чем с людьми. У них все честно и безыскусно. Если заслужишь доверие, то это до конца. Передо мной стояло единственное существо, которому будет плохо, если меня не станет.

Подожди, приятель, я выберусь. Обязательно. Вот увидишь.

Окликая Короля раз, другой, третий, пятый, я охрип, как старый радиоприемник. Ледяной ветер забирался в горло, наполнял легкие и расползался оттуда по всему телу. Так я оказался в полном одиночестве, отрезанный от остатков мира, где еще теплилась человеческая жизнь, двумя скалящимися бетоном и арматурой обрывами. Единственным выходом из этой западни была дыра в потолке, но чтобы дотянуться до нее, мне нужно было стать чуть ли не вдвое выше ростом. Вокруг, как назло, не было ничего, на что можно было бы встать и дотянуться. Я пробовал подпрыгнуть, но в лучшей попытке не достал до крыши на ладонь. А тучи между тем уже отливали красноватым, предвещая скорый закат.

Представив, каково это – остаться ночью над пропастью в маленьком коробке из металла и бетона, по которому когда-то с ревом проносились поезда, я поежился. Ветер продувал обломок метромоста насквозь, грозя или заморозить, или сдуть меня в реку.

Я сел на пол и зашелся свободным смехом безысходности. Не упасть с моста, чтобы замерзнуть насмерть наверху. У судьбы своеобразное чувство юмора.

Короля не было. Я постарался оценить, что неприятнее: думать, что он просто развернулся и ушел, или – что он попытался помочь и сейчас доживает последние минуты внизу, замерзший и искалеченный.

От этих размышлений меня отвлек грохот внезапно хлынувшего с небес дождя вперемешку с редким снегом. Ноги распрямились, а мозг просчитал варианты спасения. Честно говоря, с вариантами было негусто. Можно было еще попытаться допрыгнуть до дыры в крыше и, пожалуй, можно было попытать удачу и спрыгнуть вниз. Если не разбиться о воду, если не сведет мышцы, если хватит сил доплыть… слишком много «если», не говоря уже о радиации и возможном воспалении легких.