Папарацци - [11]

Когда Стэнли говорил о небольшом приеме у агента, он забыл упомянуть, что прилагательное «небольшой» надо рассматривать применительно к голливудским масштабам. Число приглашенных гостей по скромным подсчетам Линды далеко переваливало за пятьсот.

Поначалу это даже обрадовало девушку, так как она решила, что в огромной толпе будет легко затеряться. Но очень скоро ее наивное предположение рассеялось под вспышками многочисленных фотокамер, которые стремительно защелкали, стоило лишь ей выйти из машины.

Еще бы, ведь она была спутницей Стэнли Спейси! Линде стоило огромных усилий не растеряться, мгновенно оказавшись в центре всеобщего внимания, которое подогревалось еще и тем, что Стэнли считался самым завидным женихом Голливуда и, вопреки своей популярности, всегда появлялся в обществе один. Исключая этот прием.

Оказавшись вне предела досягаемости журналистов, Линда с облегчением вздохнула, не подозревая, что кинобратия, собравшаяся на вечере, отличается не меньшим любопытством и не меньшей бесцеремонностью.

— Голубушка, как тебе удалось подцепить этого парня? — Мертвой хваткой вцепилась в нее толстая лауреатка «Оскара» двухгодичной давности, воспользовавшись тем, что Райс Хофланд, устраивающий прием, оттащил своего подопечного в сторону.

Подобное нахальство разозлило девушку настолько, что она, мгновенно избавившись от первоначальной робости, довольно жестко ответила:

— Так же, как вам удалось получить своего «Оскара».

Толстуха, которая являлась женой крупного продюсера, покрылась красными пятнами.

— Что вы имеете в виду?

— Талант! А вы?

Оставив кинопримадонну в состоянии шока, Линда отправилась на поиски своего спутника. И наконец после долгого блуждания среди знаменитостей заметила его в компании смуглой брюнетки, в которой узнала модную латиноамериканскую певицу Рамону Консито, имя которой не покидало вершин музыкальных рейтингов последние два года.

Кроме дивного голоса и такой же фигуры, Рамона была знаменита еще и своими многочисленными браками. Именно о ней в голливудских кругах ходила шутка, что «мисс Консито ест мужей на завтрак, обед и ужин».

Насколько знала Линда, смуглая поп-звезда в данный момент была в очередной раз свободна от брачных уз и занималась подбором новой кандидатуры на пост «мистера Консито». Судя по тому, как она кокетничала со Стэнли, он занимал в списке кандидатов не последнее место. Очевидно, это заметила не только Линда, так как до ее слуха донеслись весьма недвусмысленные намеки некоторых гостей, суть которых сводилась к тому, что «малышка в зеленом потеряла своего парня».

Ну нет! Она не позволит кому бы то ни было делать из нее объект насмешек. Выпив для храбрости двойной мартини, Линда, очаровательно улыбаясь, направилась к беседующей парочке, отметив, что рука Рамоны уже лежит на колене мужчины. Ее мужчины!

— Вот ты где, Стэнли! — Подойдя к своему спутнику, Линда по-хозяйски положила ладонь на его плечо. — Вижу, ты не скучаешь!

— Кто это? — Рамона томно подняла веки и посмотрела на Линду как на досадную помеху.

— Подруга Стэнли. — Девушка одарила брюнетку многозначительным взглядом, заметив с профессионализмом фотографа следы недавней подтяжки на лице соперницы, чем не преминула воспользоваться. — Какая великолепная работа! Кто ваш хирург?

Рамона, моментально поняв, о чем идет речь, позеленела и уставилась на Стэнли, явно получавшего удовольствие от стычки двух женщин.

— Кто это?

— Действительно, моя подруга, Линда Козак. — Он наклонился к Рамоне и театральным шепотом, который не услышал бы разве что глухой, добавил: — Известный папарацци.

Испуганный вздох Рамоны потонул в полусотне подобных.

Стэнли, весьма довольный произведенным эффектом, подхватив Линду под руку, предложил ей прогуляться по саду и под прицелом множества глаз вывел из зала в ночную прохладу. Когда они остались одни, Линда спросила:

— Зачем ты сказал, что я папарацци?

— Принцесса, — впервые после многих лет Стэнли употребил это обращение, — этот мир, — он кивнул в сторону зала, который они только что покинули, — подобен волчьему логову. Чтобы чувствовать себя в безопасности, необходимо заставить их тебя бояться. Теперь они тебя боятся.

— Стэнли, — Линда подняла на него глаза, в которых отразилось ночное небо, — скажи, ты чувствуешь то же, что и я? Потому что я сомневаюсь и от этого ощущаю себя дурочкой.

— Сомнений не может быть, принцесса. Я влюблен в тебя по уши. — Склонившись над ней, он приник жадным ртом к ее губам, а когда отстранился, то обнял за талию и спросил: — Тебе не кажется, что уже пора домой?

Линда молча кивнула. И они направились к выходу, не заметив блеска фотообъектива в зарослях азалии.

Она, прикрыв глаза, наслаждалась нежными прикосновениями его губ к своему телу, и ей хотелось, чтобы это длилось вечно. Линда лежала на огромной кровати, освещенная матовым светом полной луны, без стеснения заглядывающей в окно спальни.

Стэнли, напоминающий в своей наготе античного бога, нежно дотронулся до огненной пряди, которая скрывала маленькую, бронзовую от загара грудь. В тот же миг Линда сладострастно застонала. Так начинает звучать драгоценная скрипка, когда ее касается смычок мастера.