Памятники не тем - [76]

На заседании в Нинду чаша терпения соратников Мао переполнилась, но в Москве его по-прежнему считали незаменимым. Армейское руководство раскритиковало Мао за неуважение к лидерам партии — и его сняли с поста комиссара. Должность отдали Чжоу Эньлаю.

Мао не оставил армию и продолжил бунтовать. Он по-прежнему обладал властью как глава республики. Мао продолжил поносить высшие армейские чины и приказывал офицерам игнорировать их приказы, взамен давая солдатам свои указания.

Мао не простил тех, кто выступил против него в Нинду. В особенности он обозлился на Чжоу Эньлая, который занял его место, хотя на самом деле тот пытался защитить Мао. Позже по приказу Мао Чжоу Эньлай не раз публично каялся в совершенных им ошибках. Отношения между Мао и Чжоу Эньлаем напоминали классическую проекцию — когда человек проецирует на других свои недостатки, полностью отрицая их наличие у себя.

Гражданская война продолжалась, и Чан Кайши, возглавивший Гоминьдан, в сентябре 1933 года начал масштабную атаку против коммунистов. Он заключил перемирие с японцами и всерьез принялся за коммунистов. Они вынуждены были бежать на север, пытаясь уклониться от открытого столкновения с Чан Кайши, и это бегство в итоге стало известно как Великий поход. Более 80 000 солдат вышли из Жуйцзиня, окруженного силами Гоминьданя. Женщин оставили в городе на милость войск Чан Кайши. Согласно договору, который Чан Кайши заключил с Советским Союзом, он оттеснил отряды коммунистов к северу. Сын Чан Кайши находился на тот момент в Москве — и кровопролития старались избежать. Великий поход завершился в 1935 году в Шэньси, бедной северной провинции. В живых остались лишь 8000 солдат.

Мао убедил американского газетчика Эдгарда Сноу, что большую часть пути — 9600 километров — он прошел пешком вместе со своими солдатами. Книга Сноу «Красная звезда над Китаем» оказала огромное влияние на имидж Мао, сложившийся в западных странах. Хотя вообще-то в походе Мао несли в паланкине. Как пишут Юн Чжан и Джон Холлидей, Мао сам спроектировал свой паланкин и во время марш-бросков читал в нем любимые книги. Cолдаты и офицеры жаловались Чжан Готао, другому видному партийному лидеру, что руководство армии, превозносившее товарищеское равноправие, которое якобы царило в их рядах, на деле бросало своих раненых и превращало солдат в носильщиков.

Новым форпостом Коммунистической партии в борьбе против японцев стал Яньань, старинный город в провинции Шэньси. Туда Мао переехал в 1937 году на долгие 10 лет. В Яньане было спокойно, поскольку СССР принудил гоминьдановцев и коммунистов к сотрудничеству в общей борьбе против Японии, а Чан Кайши пообещал коммунистам автономию. У Мао появилось время, чтобы углубиться в чтение и написание собственных трудов. Когда в марте 1943 года он официально стал председателем партийного секретариата и политбюро, он отложил в сторону ручку и книги и стал планировать новые чистки.

В Яньань со всей страны стянулись 40 000 молодых людей, чтобы сражаться против японцев. Они были идеалистами, и у Мао в их глазах не было авторитета. Он не обладал какой-то особенной харизмой, и многих раздражали привилегии, которые имело руководство. Мао воспользовался привычным методом разрешения проблем — нагнал страху. Он стал обвинять молодежь в шпионаже в пользу Чан Кайши. В апреле 1943 года многих арестовали и бросили в подземные пещеры, где пленников пытали, устраивали постановочные казни, ломали им коленные чашечки и подбрасывали ядовитых змей. Мао лично давал инструкции: пытки нельзя было прекращать слишком рано или слишком поздно, жертва должна была в состоянии продолжать нести военную службу. Мао Цзэдун инициировал движение под названием «Чжэнфэн» («Порядок в работе») — чистку партийных рядов, целью которой было унижение и подавление свободомыслия. Любые развлечения, включая песни и танцы, оказались под запретом. Вместо этого предлагалось «сосредоточиться на самокритике», а главное — превозносить самого Мао. Обмен письмами с внешним миром был запрещен. Молодежь должна была писать покаянные заявления и выступать с публичными раскаяниями в том вреде, который они якобы нанесли партии. В это время особенно процветали доносы и аресты. Арестованные на допросах вынуждены были указывать на «сообщников», чтобы спасти себя от расправы. У обвиняемых было лишь одно право — публично каяться.

В октябре Мао прервал чистку, которая начала вызывать беспокойство у партийного руководства. Он провозгласил, что никто не заслуживает смерти за совершенные проступки, а большинство не нужно было даже арестовывать. В апреле 1944 года Мао был вынужден принести извинения партийному руководству за то, что действовал слишком вольно по отношению к молодежи.

По сравнению с провинцией Яньань на территориях, где командовал Пэн Дэхуай, в армии царила более благоприятная атмосфера и солдаты лучше ладили с местным населением. В 1943 году Мао приказал Пэн Дэхуаю явиться в Яньань и обвинил его в том, что тот говорил о свободе, равенстве, братстве и демократии как об истинных ценностях.

Культ личности Мао получил дальнейшее развитие. Мао раздавал значки со своим изображением. В 1943 году портреты Мао стали выпускать в огромных количествах. В «Вестнике свободы» под портретом можно было прочесть: «Товарищ Мао Цзэдун — спаситель китайского народа».