Память - [5]

С нетерпением спешу сообщить любознательному читателю о совершенно необыкновенных находках самого последнего времени. В горно-таежном районе Северной Монголии, на террасе реки Чулут (по-алтайски «чул» – река), советско-монгольская экспедиция геологов только что обнаружила феноменальную картинную галерею. Она расположена примерно на высоте двух тысяч метров и сплошь тянется по скалам на протяжении сорока километров! Изображения животных и людей динамичны и выразительны, они будут тщательно изучены, но о трех сенсационных открытиях можно говорить уже сейчас. На рисунках изображены северные олени, ушедшие из этих мест вслед за ледником, и самые осторожные ученые утверждают, что рисункам не может быть менее шести тысяч лет. Далее. Есть ясные изображения оленей-быков, запряженных в колесницы, настолько ясные, что даже спицы в колесах можно сосчитать. Считаю по снимку – их восемь между ступицей и ободом. Значит, животные здесь были полностью приручены и одомашнены уже в эпоху неолита! И, наконец, самое, быть может, неожиданное – колесницей правит человек в характерной широкополой шляпе – точно такие головные уборы запечатлены на скальных петроглифах в местах древнего расселения некоторых индоевропейских народов!

Однако даже такое открытие вроде бы поблекло перед новейшим, случайно сделанным томским студентом Владимиром Дмитриевым. Он не занимался петроглифами и не готовился стать археологом. Будущий гляциолог изучал ледовые образования в карстовых пещерах неподалеку от моей родины в отрогах Кузнецкого Алатау. И вот в одной из пещер над речкой Белый Июс он подобрал кость животного и несколько камней со следами обработки. Новосибирский доктор исторических наук археолог В. Е. Ларичев, получивший находки и немедленно выехавший на место, обнаружил в этом районе великолепные образцы древнего изобразительного искусства, только подбор животных был необыкновенно разнообразен – кроме, естественно, оленей, лошадей и орлов, на рисунках ожили мамонты, бизоны, черепахи и даже пещерные львы, а кроме живописи, нашлись и барельефы, и гравировка, и подвески-украшения, и скульптура. И вот совсем уж фантастическое – духовой музыкальный инструмент, темно-красная каменная свирель. Значит, человек уже тогда не только обменивался мыслями, но и почувствовал в душе своей тягу к искусству. Когда это – тогда? Чтобы читатель мог по достоинству оценить это открытие, сообщу, что недавно в одной из пещер Южной Индии обнаружена плохо сохранившаяся наскальная роспись, которая определена как древнейшая для всего субконтинента, где с незапамятных времен возгорались очаги культуры. Поразительно, что для получения коричнево-красных тонов художник использовал железистый минерал гематит, из которого сибирский музыкант сделал если даже не свирель, то охотничий манок. Роспись у индийского села Марайюр датируется 8000–7000 годами до нашей эры. «Наибольшее волнение, – сообщил В. Е. Ларичев в газете «Правда», – вызывает возможность взглянуть в лицо человеку. Бородатое, окрашенное желтовато-красной охрой, оно воспринимается как портретное изображение конкретного человека, увлеченного ритуальной пляской». И последнее – оказывается, тончайшим резцом в мельчайших деталях выгравированы на камне его, бесспорно, индоевропейские черты»! Археологические работы близ селения Малая Сыя на Белом Июсе настолько объемны и важны для мировой исторической науки, что составлена их программа до 2000 года.

Жадно рассматриваю снимки и рисунки каменных скульптурок; а барельефов, обнаруженных на Белом Июсе, который, сливаясь с Черным, образует приметную сибирскую реку Чулым. Крылатый конь, выбитый каким-то древним романтиком на камне, – никак, прообраз Пегаса? И в то же время он весь из реалистических деталей. Парит в стремительном прыжке, с вытянутой встречным ветром гривой и парусящим за ней бесформенным крылом; передние ноги сложились в бешеном поскоке-полете, задние, как струны, зубы оскалены, и я поневоле вспомнил стихи замечательного русского поэта Павла Васильева, которого так рано, в лермонтовском возрасте, не стало.

И коренник, как цыган хохоча,

Сиял, окружен голубыми ветрами,

То будто бы шубу

Срывая с плеча,

То самое небо

Хватая зубами…

А вот барельеф изображает волка, напавшего на дикую лошадь. Трудно описать словами нежданный ракурс сюжета и его детали – оскаленную пасть волка, свирепый его глаз, прижатые уши и морду коня с напряженными ноздрями, глазом, в котором таится смертельный страх и обреченность – животное готово к смерти… Голова льва с двумя змеями над гривой, мамонт, атакующий черепаху, щука, снова мамонт и черепаха, слитые в триединый символ, множество других зооморфных скульптур и барельефов, но все же я пока не сказал о главном открытии археологов на Белом Июсе!

В. Е. Ларичев: «Власть древнего скульптора над кремнем представлялась почти волшебной. Он владел камнем так, будто в руках его находился хорошо прогретый на огне кусок воска или густо замешенное тесто. Впрочем, археологу не пристало удивляться ювелирной чистоте обращения с камнем охотников древнекаменного века. За их плечами более 3 000 000 лет общения с этим даром природы, из которого они на протяжении десятков тысяч поколений изготовляли всевозможные инструменты. Свойства кремнистых пород первобытные люди знали так, что, пожалуй, могли бы, не прибегая к помощи сложной и дорогостоящей техники, консультировать современного геолога. Охотники на мамонтов, носорогов и диких лошадей не могли позволить себе знать камень плохо. Ведь от прочности, надежности и остроты их оружия зависела удача в охоте, а значит, и жизнь самого охотника и его близких. Камень, как сырье, составлял основу индустрии первобытных людей, и они познавали его качества до мыслимого и даже немыслимого в тех условиях совершенства. Стоило ли удивляться ювелирной тонкости в отделке мельчайших деталей скульптурного изображения черепахи из жилища Малой Сыи?»