Палец на спуске - [47]

Через некоторое время он упаковывал чемоданы, собираясь неизвестно на какой срок в командировку. И вот тогда его охватило странное чувство разлуки, сопровождаемое угрызениями совести: рядом с тобой был человек, а ты прозевал, остался перед ним в долгу.

Письмо девушке Вацлав написал только после возвращения. Получилось оно невыразительным: от минутного разговора с девушкой в памяти почти ничего не осталось. Пожалуй, осталась лишь одна мысль о том, что человек не должен отталкивать от себя хорошее, ведь его не так много на свете. Ответ на письмо пришел через три недели. В нем было три строчки — вежливых, но без обещаний и обязательств. На вокзал Вацлав отправился лишь через месяц, но с этого времени они стали встречаться почти ежедневно, а еще через год сыграли свадьбу.

Вацлав смотрит в окно. Перед его глазами выстроились, словно поставленные на века, удивительно холодные и тоскливые квадраты панельных домов. Но он не замечает их: он целиком погрузился в воспоминания. И вдруг Вацлав поймал себя на том, что уход в прошлое всегда считал признаком наступающей старости. Ему импонировало будущее, а не прошлое, а следовательно, мертвое.

Но что, собственно говоря, нас ждет? На что должен равняться человек?

Ему кажется, что он сейчас обнаружит свою ошибку, и это его немного успокаивает: действительно, зачем надо было столько времени думать о далеком прошлом, когда есть по-настоящему животрепещущие вопросы?

Кажется, вчера Милена сказала, что есть надежда. Кудрявый старенький доктор, вылитый святой Петр, если бы не носил очков, таких вещей не говорил. Это был тот самый доктор, который столько лет покачивал головой и грустно бормотал о том, что такие случаи нынче встречаются все чаще. Сказываются цивилизация, нервные напряжения, спешка и суета.

Вчера Милена даже не рассердилась за то, что им не удалось поговорить об этом. Скорее всего, не о чем было говорить. «Есть надежда» — этим все сказано. Но теперь-то Вацлав понимает, что, хотя и появилась надежда, нельзя ограничиваться просто парой слов — строгих, в порядке информации.

Вацлавом овладело желание одеться и выйти на улицу, чтобы поскорее увидеть Милену. Он готов был бежать прямо в тапочках и халате, взять в магазине самообслуживания корзинку и, проходя мимо кассира, сказать ей:

— Мне нужно было тебя увидеть, прямо сейчас, ты мне нравишься. — И тут же уйти.

Но перед полетами он не имел права ходить по магазинам. Вацлав с горечью улыбнулся: «Что же я делаю, разве это подготовка, сосредоточение?» Ему пришло в голову, что в этот момент все-таки есть возможность как-то побыть поближе с Миленой, Он зашел в спальню и выдвинул нижний ящик шкафа. Здесь находится Миленино царство, ее собственность и частица ее наивности. Тут ее личные сокровища, которыми должна обладать каждая женщина, и, если вы их не замечаете, значит, они наверняка спрятаны в каком-то тайнике. Тут находятся волшебные сокровища, в общем-то не имеющие никакой ценности, а иногда и смысла, но их она рассматривает, беседует с ними, потому что они как бы говорят ей, что она женщина и ребенок. Здесь лежат браслеты, серьги, давнишние флакончики духов, которые она по разным причинам решила не открывать, массивные обручальные кольца, фирменные часы с двустворчатыми крышками — память о родителях, куча памятных вещей о ее детстве и о том времени, когда девушки засматриваются в зеркало и у них перехватывает дух от блаженного предчувствия, что они станут женщинами. Несколько предметов хранились только потому, что они напоминали о приятных или значительных днях ее жизни.

Вацлав не решился что-либо трогать. Он смотрел и наслаждался.

Потом ему показалось, что среди этих вещей лежит что-то постороннее, не имеющее к ним отношения. С самого краю, на кучке цветных бус, лежала коробочка, прикрытая помятым чеком, на котором можно было легко прочитать вчерашнюю дату и цену 400.00. Чек Вацлава не удивил. Пани кассирша Милена любит прятать различные ценности. Неясно было, почему этот официальный документ лежит тут и почему на нем стоит вчерашняя дата.

Вацлав открыл коробочку и увидел внутри серебряное кольцо с черным камнем. Примерив его на правый безымянный палец, он понял, что кольцо предназначено ему. Зная характер жены, Вацлав представил себе, почему она вчера купила кольцо.

Он подумал, что минута, когда он сегодня глубокой ночью вернется домой, будет радостной для них.

Подумал он сейчас и о том, что чувства разлуки, тяжелого расставания, когда человеку кажется, что рядом с тобой был человек, а ты его не заметил, эти чувства охватывают человека только в том случае, если безобразия творятся где-то далеко-далеко и не касаются нас. Ведь были у них с Миленой времена и потяжелее, но такого чувства, как в 1956 году, больше не бывало. И тогда окружающий мир казался враждебным прежде всего потому, что человек чувствовал себя в нем бессильным.

Вацлав с грустью положил коробочку с кольцом на прежнее место.

Достаточно ли будет этих двух слов Милены «есть надежда» для того, чтобы он вывез на своих плечах свалившийся на него груз? Настанет ли такое время, когда не будешь себя чувствовать таким бессильным?