Палец на спуске - [18]

Ярослав без каких-либо трудностей окончил учебу и через некоторое время стал редактором. В это время учительница Мария уже была его женой…

Ярослав уже несколько лет жил в панельном доме неподалеку от здания радиостудии. Когда они с отцом входили в дверь, Ярослав близко перед собой увидел глаза отца. В них была та же заносчивость, которую Ярослав заметил с самого начала беседы в зимнем саду. Однако с такого близкого расстояния в них можно было различить и еще кое-что. Оттенок страха! Этого вечного убогого страха, из-за которого глаза отца Ярослава напоминали глава преследуемого щенка. Ярослав понял, что сегодня, когда старый Якуб был наконец осмеян, отец боится Якуба больше, чем когда-либо. Якуб был осмеян. Но был ли он повержен?

Ярослав горько усмехнулся. Ведь основная речь шла не о Якубе. Побежденным сегодня оказался он, Ярослав. Но сегодня это только выявилось, а побежден он уже давно.

Он с восторгом приветствовал процесс «возрождения», которому нужны были такие люди, как Ярослав Машин, потому что он был человеком серьезным, интеллигентным и достаточно образованным. Но все эти свои качества Ярослав, к сожалению, не мог оценить по заслугам и применить в современной жизни. А между тем шла борьба и выигрывал в ней тот, кто разобрался во всех сложностях современности. Ярослав же в последнее время совсем потерял себя как личность. Ему как будто не хватало дыхания. Все, что он говорил, было не то. Но понять, что происходит, он не мог. Сейчас он уже догадывался, где совершил первую ошибку. Прочитав статью «Две тысячи слов», он только махнул рукой. Это не его стиль. Он так и не понял, чего от него хотели.

Якуба Пешека сегодня в зимнем саду надо было только высмеять и заставить замолчать. Философия Ярослава была тоже не более чем смешной.

Они поднимались с отцом по лестнице на четвертый этаж. Ярослав устал быстрее, чем он мог предположить.

Старый и страшный Якуб Пешек, который был сегодня осмеян, — очевидно, единственный человек, кто правильно понимает сущность современной обстановки.

Некоторые мысли и понятия уживаются рядом. Кто и при каких обстоятельствах их высказал?

Когда Ярослав вошел в квартиру и пропустил впереди себя отца, он снова пристально посмотрел ему в лицо и вспомнил, что сказал отец, вернувшись после трех лет пребывания в тюрьме.

Отец тогда похлопал Ярослава по спине и сказал:

— Правильно ты, парень, сделал. Видно, урок отца пошел тебе впрок.

Вспомнившееся было кошмарным сном, да и только.

Мария сидела на кухне у все еще включенного радио, хотя отец кончил говорить уже почти час назад. Сначала она просто потеряла способность нормально рассуждать. Слова отца звучали в ней, как шипение пара, уходящего из труб центрального отопления.

— Папа! Отец Якуб! Этот вечный бунтарь!

Мария сидела на кухне у играющего радио, но не воспринимала звуки, несущиеся из динамика. Она думала об отце, вспоминала о прошлом.

— Не нравится мне все это, Мария. В партии больше администрирования, чем настоящей партийной работы. Все секретари теперь с высшим образованием, на работу с людьми у них не хватает времени… — сказал ей как-то отец.

Это было год назад. За два года до этого он отказался от своей высокой должности и теперь работал только в местной партийной организации в Бржезанах вместе с Йозефом Шпичкой. Но он хорошо понимал, что идет партии на пользу, а что во вред. Свои мнения Якуб высказывал всегда и везде, невзирая на личности. Не может быть, чтобы теперь Якуб потерял остроту мысли, рассудительность!

А с другой стороны, отец ведь уже стар. Семьдесят лет не за горами. Не потерял ли он ясность ума? У него не было никакого образования, умным он был от природы и имел богатый жизненный опыт. Может ли такой разум уйти? Или, наоборот, он с каждом годом становится глубже? Особенно у Якуба, который хоть и стал немного медлительнее, но все же может еще заткнуть за пояс любого молодого.

Но несмотря на это, выступление Якуба по радио принесло несколько иной результат, нежели он сам ожидал. Мария никак не могла избавиться от мысли, что он сделал это напрасно. Она представила себе злорадный смех некоторых своих коллег по работе: «Какие слова! Любим Советский Союз!» Но что, если есть люди, которые хотели услышать именно такие слова? Именно по радио, и им нисколько не мешает, что Якуб перед выступлением был осмеян.

Мария ощущала странную тяжесть; ей казалось, что эта тяжесть от одиночества, которое она так часто испытывает в последнее время. Она выглядела какой-то одинокой в веселой и оптимистически настроенной компании коллег-учителей, среди которых были такие, которые решили, что у них уже выросли крылья. Другие предпочитали молча улыбаться. Но единства среди учителей не было.

Не обращался ли Якуб именно к ним?..

Звякнули ключи, дверь отворилась. Мария пошла встречать Ярослава. Она была удивлена, когда увидела рядом с мужем и его отца Алоиса. Тот сразу же озарился улыбкой:

— Марушка, дитя мое золотое!..

Ярослав только дольше обычного задержал взгляд на Марии; потом оба кивнули головой.

В ту же самую минуту двумя этажами ниже Гавличек решал важный для себя вопрос: зайти ему к Машину или не надо? Уже больше часа он не мог прийти к определенному решению. Подобное с ним случалось часто, особенно тогда, когда он пристально рассматривал собеседника. Товарищ Гавличек был управдомом. Первое время такой изучающий взгляд на самом деле оказывал действие на людей. Потом соседи узнали, что его взгляд является скорее визиткой, нежели проявлением чувств. Товарищ Гавличек некогда был вхож в высшее общество. Офицер по призванию, он до периода протектората дотянул только до капитана. Уйдя на пенсию, он любил, когда его называли паном капитаном. Этот человек был трижды женат и три раза овдовел. В жены он всегда брал еврейку с каким-нибудь доходным делом и домом, расположенным недалеко от центра. Завистливые коллеги распускали о нем ехидные слухи, что прежде, чем жениться, его офицерское величество всегда узнавало, достаточно ли богата его будущая жена.