Пакт Путина-Медведева. Прочный мир или временный союз - [45]

Отметим, что социальная ориентированность политики исполнительной вертикали лучше всего стимулирует рост популярности Путина, несколько снизившейся после осенних выборов 2008 года из-за тотального использования «единороссами» административного ресурса и защиты, которую оказал премьер своим подопечным.

В тот период особенную актуальность вновь приобрели сведения о трениях, возникающих при решении внешнеполитических вопросов между участниками т. н. «властного тандема».

Ранее Медведев допускал довольно часто обидные «проколы», на которые ему, иногда в жесткой форме указывал Путин (в частности, например, разошлись точки зрения премьера и Президента по поводу отношения России к санкциям к Зимбабве и т. п.). При этом, Медведев, как говорят, обижался, но признавал, что еще неопытен, однако к 2010 году ситуация явно изменилась. Президент считает, что приобрел и опыт, и признание международных лидеров и довольно чувствительно начал относиться к любому проявлению неуважения к собственной персоне, даже со стороны «старшего товарища».

Про разделение внешнеполитических функций между Медведевым и Путиным есть очень разные точки зрения. Дело в том, что премьер особенно старательно подчеркивает, что не намерен вмешиваться в сферу компетенции Президента, дающего ему широкие полномочия в формировании внешнеполитического курса, однако, на деле оказывается, что внешнеэкономический курс формирует как раз премьер (и только он). Как утверждали источники в МИДе, можно говорить, о, своего рода, дуализме в формировании внешней повестки дня.

Прежде всего, Путин курирует ту «международку», которая связана с экономикой и тут он достаточно активен (Южная Америка, Украина, Турция, ЕС — частично). Медведев сознательно идет скорее по линии «чистой политики», куда эксперты относят:

— геополитические проблемы (в силу того, что Путин в 2007-м произнес действительно сильную «мюнхенскую речь» и в дальнейшем только подчеркнуто придерживался изложенных в ней тезисов, ряд американских и европейских чиновников испытывают определенный дискомфорт при контактах с ним; добавляет двусмысленности и кампания, развязанная в западных СМИ и дискредитирующая российского премьера);

— сокращение вооружений (правда, данная сфера находится под особым контролем со стороны команды Путина, четко определившего свои приоритеты — разоружаться надо, но уступать США — нет) [66];

— «междустрановые» политические переговоры и т. д.

Понятно, что у Президента и премьера есть много взаимных пересечений, где они вынуждены согласовывать позиции, однако этого часто не происходит и, по факту, происходит конфликт интересов и даже, как утверждают источники — системная конкуренция.

Например, конфликтная ситуация сложилась по вопросам присутствия России на Украине (например, Медведев был недоволен заключенным 19 января 2009 года соглашением, которое посчитал невыгодным): Путин планировал активно подключать к решению российских проблем на Украине Германию и Австрию, а Медведев рассчитывал на общеевропейское давление.

Или, например, на китайском направлении Медведев хотел бы быть ключевым «ответственным» за двусторонние переговоры не только в политическом, но и экономическом ключе (здесь ему конкуренцию составляет, напомним, Игорь Сечин, который вообще считает «китайскую тему» приоритетной). Медведев же полагал, что именно Президент должен решать вопросы такого уровня, то есть стратегические. Недопонимание между Сечиным и Медведевым Путин устранять не хотел — ему выгодно такое положение дел, когда Президент вынужден конкурировать с вице-премьером, хотя и первым, а нес главой исполнительной вертикали. Это психологически ставит Медведева ниже Путина.

В Аппарате Правительства считали в этот период, что насущной целью Путина (и условием сохранения его политического и экономического влияния) должно быть создание (под своим руководством) «новой олигархии»: прежние «олигархи», несмотря на призыв стать социально ответственными крупными собственниками, как представляется нынешнему премьеру, не оправдали его доверия — продолжали активно выводит капиталы за рубеж.

В окружении Путина подчеркивалось, что премьер сумел укрепить свое положение только, показав миру и стране, кто «в доме хозяин».

В этом круге на первый план вышла задача «подрубить» окружение Медведева, его штаб, базирующийся в Кремле и ИНСОРе Юргенса (там действительно всерьез восприняли идею либерализовать политическую и, заодно, экономическую систему — уже ходят устойчивые слухи, что, дескать, финансирование «мозгового центра» Президента будет значительно сокращено). По мнению правоверных путинцев, Старая площадь еще окончательно не «вычищена» от «волошинцев» и сторонников «семьи», с которыми Путин, находясь в Кремле, был вынужден мириться.

Более того, в команде премьера обращали внимание, что у самого Медведева сохранились хорошие отношения с Волошиным (это оказалось правдой!), и на Старой площади не скрывается, что при первом удобном случае Президент вернет своего бывшего начальника в политическую жизнь (так и произошло в 2010-м).

При этом даже в лояльном премьеру ближайшем окружении заговорили о неизбежности смены политических поколений: Путин и его команда не привыкли брать на себя ответственность за непопулярные решения и чувствуют себя сегодня не слишком комфортно. Они были бы готовы передать власть так называемому «второму эшелону» вместе с ответственностью, а, фактически, главным вопросом для них является сохранение высокого социального статуса и экономических позиций.