Паду к ногам твоим - [8]

Шрифт
Интервал

И она решилась. За столом сидел молодой человек. Обличье его показалось Евланьюшке не очень надежным. «Ба-ах, ни тебе солидности, ни уверенности», — подумала она. Но все сделала так, как учил кум Андреич.

Только спросила, когда уже выходила:

— А кто вы будете? По должности, по фамилии?

— Спивакин разве не говорил? Ну, так еще скажет…

Кум Андреич встретил ее в полутемном коридоре вопросом:

— Отдала? Он взял? Ну, теперича иди. Я заскочу к нему, о сроках условимся.

Евланьюшка вздохнула с облегчением: «Слава богу. Вроде б скоро окончатся муки».

* * *

На обратном пути Евланьюшка зашла в оранжерею. Здесь ее давно знали. Раз в году она приходила за красными маками. Приносила работницам дорогих конфет. И ей подбирали большой букет.

— А мы думаем: жива ль наша Евланьюшка? Вроде б ее день сегодня. Август, двадцать третье число.

— Жива-то жива, девоньки. Но болею, болею. И осталась без крыши, без крова. Снесли ведь мое гнездышко. Задумали дорогу подвесную. Столько лет на шурфы лес машиной да трактором возили, а теперь вон какой транспорт им понадобился. Так что и душа моя измучилась.

Как и раньше, одарила всех сладостями. Оплакав свою боль, походила, повздыхала: «Ба-ах, красота у вас, девоньки, какая!» — и, умиротворенная сочувствием, вниманием, отправилась домой. Молодые, встречаясь в пути, натыкались взглядом на букет и мучили Евланьюшку вопросами: где взяла да как взяла? да не продаст ли? Евланьюшка охотно отзывалась: цветы дорогие, не по цене, для ее сердца дорогие, потому о продаже и думать не стоит.

Цветы она определила в хрустальную граненую вазу. Повязав черной лентой, поставила на круглый столик. Оделась в свое лучшее платье, прибрала волосы. Села на говорливый диван с таким видом, будто ожидала гостей. Кума Нюрка, ища что-то, выскочила на веранду и ошалела:

— Ты погляди-ко! Травур праздничный. Чей-то спозаранок костер зажгла? Алешенька, кажися, осенью помер…

Евланьюшка не ответила. Она жила в своем мире, давно ушедшем, но усилием воли, желанием мысленно возвращенном. Не было в нем кумы Нюрки с ее глупыми попреками и насмешками. И, видно, траура тоже не было, потому что на лице ее блуждала мягкая улыбка. Молчание и эта улыбка рассердили куму Нюрку. «Ишь, расфуфырилась!» — подумала она. В волосах у Евланьюшки, там, где пробор, вилась седая прядь. Среди черных-то волос она словно светилась. Так теперь красились, подлаживаясь под мудрую старость, многие женщины-модницы. И это особенно не понравилось куме Нюрке: «Набелилася, благородная! Каб не я, послиняло б благородствие-то. Всю жизнь на тебя горбяку гнула. А ты любовь крутила… Тот мужик негож, другой не люб. Че за краля сама-то? И мой льнет. Как запримечу, так космы насметаненные и выщиплю…»

И всех этих язвительных мыслей не было в мире Евланьюшки. Что-то ее радовало, карие глаза тогда поблескивали, как янтарная брошь, которой было заколото платье. Что-то ее заставляло задуматься. Глаза менялись. Они просто замирали, словно тот жучок, что невесть как попал в кусочек прозрачного янтаря. И вроде бы она разговаривала. Судя по тому, как хмурились надбровья, она гневалась. Видно, очень непростая жизнь шла в ее мире. Не зря Евланьюшка таила его. И никого, даже Алешеньку, не пускала за порог. А куме Нюрке в нем и подавно не было места: мир этот не требовал работниц ни в огороде, ни в избе.

Но не могла же кума Нюрка уйти так, не вышвырнув ее из того придуманного мира. Или не замутив его.

— Как это можно? — поняв, что криком не возьмешь Евланьюшку, словно для себя сказала она. — Травур справляет, а сама как мазурика с красками ждет. Кума-то Алексея мазурик срисовывал за хорошу работу. А ее за че? На картинку-то? За мужиков?

В этот интересный момент входная дверь растворилась, и в веранду, прямо к босым ногам кумы Нюрки, мячом влетели один сверток, другой, третий. Она, глядя на такую неожиданную благость, забыла о своих вопросах, о трауре, даже о самой Евланьюшке. Подобрав свертки, двинулась было к двери, но в проеме нарисовались груженая детская коляска и торжественная физиономия кума Андреича.

— Ты откуль стоко напер? — настороженно встретила его Нюрка. — Поди, ишшо квартирантку тащишь?

— Подарки, дура! — покачиваясь, сказал кум Андреич. — Манька внука родила. Радуйся: первый внук. Гошкой назвали.

— Иде ж ты, черт лысый, облезлый, таки деньги взял? У Маньки мужик есть, пущай у его брюхо болит о коляске. Эдак мы когда из долгов вылезем?

Кум Андреич опалил жену взглядом: при ком тарахтишь, дура? Нюрка, поняв намек, прикусила язык и, поскидав свертки в коляску, ушла в избу. А кум Андреич поедал глазами Евланьюшку: «А не загасла баба. Под пеплом, золой хоронила жар-то? Ишь раздыхалась, разветрилась. Алешку по осени погребли, а эт по ком в ей такие охота и память?»

— Так что со сроком? — спросила Евланьюшка.

— Сроки, как сороки-белобоки, — хохотнул кум. Евланьюшка не приняла шутку. И он посерьезнел: — Пока никто не съезжает с квартер. — Кум Андреич вроде б даже стеснялся и сесть рядом с Евланьюшкой: какая-то она сегодня особенная. — Зять с Манькой словечко шлют: Лёленька, крестная, не согласится с дитем, Гошкой, водиться?


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.


Музыканты

В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.


Лики времени

В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.


Сын эрзянский

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Великая мелодия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.