Паду к ногам твоим - [45]
Евланьюшке знакомая Рафаэля не пришлась по душе. Не потому, что он улыбался ей. Это вообще ужасно! Три года — или больше? — держал ее в памяти. Подумать только! А к лицу ли секретарю парткома улыбаться? Понятно: не о Еве, вот о ком думал. А у знакомой — обратил ли вниманье? — редкие зубы. Депутатский значок нацепила… Однако зубы-то все одно редкие. Не спрячешь. Комвузовка!
— Что тут за столы у вас?
— Пищеблок, Рафаэль Иванович. Столовых на стройке нет. Фабрика-кухня готовит пищу, потом ее развозят в термосах по объектам.
— А в дождь? А зимой как?
— Что-нибудь придумают, Рафаэль Иванович.
«Рафаэль Иванович, Рафаэль Иванович!.. Я-то зачем здесь? На собранье приехали или… На ваше свиданье? Забыли? Не нужна? Так не очень-то и я нуждаюсь. Уйду. Или… погляжу, как он рассыпается».
— Вы не ждите чьей-то милости. Сами думайте. Взвесьте свои возможности и входите с предложением в партком, На мой взгляд, не годится такая система питания.
И наконец вспомнил о Евланьюшке. Слава богу!
— А это, знакомьтесь, будущий ваш боевой помощник. Ева… Ева Архиповна Пыжова.
Комвузовка тиснула ее руку. Силы, как у мужика. Евланьюшка даже сморщилась. «Эх, Раф, Раф! Попадешься ей — захрустят твои косточки. Чурка она — не баба».
Да, в Москве все происходило иначе. Хазаров не был теперь тем ошеломленным кавалером, у которого от обиды и горя дрожали губы, голос. Поменялись они ролями, и у нее самой от обиды и горя дрожало и плакало сердце.
«Я хочу умереть на его глазах. Если смерть страшнее волка — пусть придет за мной. Я не охну. Я не вскрикну. Только в этот миг улыбнися, друг. Да скажи, скупец: я люблю тебя. Если смерть страшнее змея — пусть ползет за мной. Не содрогнуся я от омерзения. А скажу-то ей: моя милая, моя добрая! Обвивай меня, держи крепёхонько: улететь к нему могу я прямехонько… Пусть и волк бежит, пусть и змей ползет. И на части меня разтерзаю-у-ут… Не сорвуся я быстрой ласточкой. Так, как я люблю, не сполюбит он, мой суровый друг…»
Хазаров говорил о ней комсомольцам:
— Партком, товарищи, рекомендует вам… Но — сразу предупреждаю — не надолго. Самое большее на год-полтора. За это время мы отстроим здесь Дворец культуры. У нас будут свои ансамбли. А Ева Пыжова — одаренная певица. Так что мы надеемся, что у вас, в «Строймартене», комсомол под ее руководством создаст первый самодеятельный рабочий ансамбль.
— А как бы попытать… ее пенье.
Евланьюшка увидела: крикнул один из сыновей того могучего мужика, которого они встретили на вокзале в день приезда. Да и сам он тут! Точно украинский гетман, сидит, вскинув голову. Сыну, чтоб не встревал в речь, чтоб вел себя благопристойно, послал оплеушку. Встав, поклонился президиуму:
— Покорнейше извиняемся. Оборвали.
— А что, отец? Предложение дельное, — сказал Хазаров. — Если комсомольцы поддержат, я не против. Испытывайте! Но… музыки нет у вас.
— Насчет музыки — не сумлевайтесь, — мужик поднял связку деревянных ложек, белых, некрашеных. — Я вот с сынами вчерась музыку строгал. Играть?
— Играйте! — ответил нестройный хор комсомольцев. И любопытные, колючие глаза уставились на них. Три сына вооружились ложками. Четвертый согнул и сжал в коленях пилу. Сам отец достал из-за голенища длинную дудку. И разом зазвенело, забренчало, задудело:
Евланьюшка подобрала рукава — большая куртка-то, на мужика шита. Вздохнула: что делать? петь ей? А ведь ладно у них получается! Милые, как вы кстати. Тут некоторые… значками депутатскими завлекают. Комвузом! А мы вот сейчас…
— Ну-ка, давай, дочка. С изначала, с изюмом! — ободрил ее мужик. Евланьюшка взмахнула рукой. Сапог тяжелый, топнула, припечатала его, будто век ходила в сапогах. И лихо, под стать музыке, завела:
Поначалу душу ее еще жгла, мутила ревность. В который раз обозвала мысленно начальницу «Строймартена» редкозубой, комвузовкой. Отвернулась: и глядеть, мол, не хочу на тебя! Но незаметно, без усилий, исчезло, улетучилось все: длинные грубые столы, замерший люд, взбугренная земля, непонятная городьба, душевное необъятное горе ее. Она поднялась над всем этим. В забытьи со страстью рванула свою куртку:
Оглушительно, как в театре, хлопали. А она, склонив голову, замерла на месте.
— Дозволь, дочка, поцелую. Этаки приезжают всего-навсего показаться, а ты с нами робить думаешь. — Евланьюшка утонула в могучих руках растроганного бородача. — Ежлив бы еще вдвоем спеть? Разъединственную, мою… Уважь старика. Про куманька.
Евланьюшка робко подняла глаза на Хазарова: а как он? равнодушен? Рафаэль, перехватив ее взгляд, кивнул и похлопал — превосходно, мол, Ева! Лицо ее повеселело. Не все потеряно! Что ж, петь еще? Просят? Да хоть целый день. Не все потеряно! Она отступила от своего бородача, Протянула ему руки:
И залилась звонко:
Поглаживая бороду, он прошелся гоголем вокруг и завел густым приятным басом:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это повесть о Чукотке, где современность переплетается с недавним первобытным прошлым далекой окраины нашей страны. Главная героиня повести — дочь оленевода Мария Тэгрынэ — получила широкое образование: закончила педучилище, Высшую комсомольскую школу, сельскохозяйственную академию. Она успешно применяет полученные знания, где бы ни протекала ее деятельность: в райкоме комсомола, на строительной площадке атомной электростанции, на звероферме, в оленеводческом стойбище.Действие повести происходит на Чукотке, в Москве и Ленинграде.
«… Все, что с ним происходило в эти считанные перед смертью дни и ночи, он называл про себя мариупольской комедией.Она началась с того гниловатого, слякотного вечера, когда, придя в цирк и уже собираясь облачиться в свой великолепный шутовской балахон, он почувствовал неодолимое отвращение ко всему – к мариупольской, похожей на какую-то дурную болезнь, зиме, к дырявому шапито жулика Максимюка, к тусклому мерцанью электрических горящих вполнакала ламп, к собственной своей патриотической репризе на злобу дня, о войне, с идиотским рефреном...Отвратительными показались и тишина в конюшне, и что-то слишком уж чистый, не свойственный цирковому помещению воздух, словно сроду ни зверей тут не водилось никаких, ни собак, ни лошадей, а только одна лишь промозглость в пустых стойлах и клетках, да влажный ветер, нахально гуляющий по всему грязному балагану.И вот, когда запиликал и застучал в барабан жалкий еврейский оркестрик, когда пистолетным выстрелом хлопнул на манеже шамбарьер юного Аполлоноса и началось представление, – он сердито отшвырнул в угол свое парчовое одеянье и малиновую ленту с орденами, медалями и блестящими жетонами (они жалобно зазвенели, падая) и, надев пальто и шляпу, решительно зашагал к выходу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе сатирических новелл виртуозных мастеров слова Ильи Ильфа и Евгения Петрова «1001 день, или Новая Шахерезада» лежат подлинные события 1920-х годов, ужасающие абсурдом общественных отношений, засильем бюрократии, неустроенностью быта.В эту книгу вошли также остроумные и блистательные повести «Светлая личность», «Необыкновенные истории из жизни города Колоколамска», водевили, сценарии, титры к фильму «Праздник Святого Йоргена». Особенный интерес представляют публикуемые в книге «Записные книжки» И.Ильфа и воспоминания о нем Е.Петрова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.