Падения великих людей - [5]

В любом случае, сын Хуфу по имени Хафру, или Хефрен, построил вторую пирамиду в Гизе, конечно, не такую большую и прекрасную, как Великая пирамида, или Великий сфинкс, но зато с собственным каменным изображением, в котором его лицо сочеталось с телом льва – символом силы фараонов.[22]

Сфинкс является символом нескольких вещей,[23] и те, кто думает, что сфинкс – это феминистская скульптура, которую можно называть «она», крупно ошибаются.

Сооруженная его сыном третья пирамида в Гизе была наполовину ниже, чем объект его отца, и располагала местом для погребения лишь двадцати младших жен.

А вообще-то жизненный путь Хуфу был непростым. Он был решительным и одновременно разумным человеком, верным другом феллахов, так что под его правлением страна начала ослабевать и уже так никогда полностью не смогла восстановиться.

Из-за того, что он всегда раздавал подарки тем людям, которые в этом нуждались, он лишился их уважения. Они думали: раз он столь добр к ним, значит, он должен быть полуумком. И они отказывались подчиняться ему.[24] В довершение всех бед его сын Шепсескаф однажды уронил царское достоинство, позволив своему любимому придворному вельможе Пташепсесу поцеловать свою ногу вместо земли, по которой ступала эта нога. Шепсескаф пирамид после себя не оставил, и Четвертая династия тихо и постепенно угасла. Должно быть было забыто золотое правило – в семье может быть только один Хуфу.

Осталось поведать совсем немногое. Фараоны Пятой династии были перегружены щербатым камнем и булыжниками. Одного из них назвали Нефериркара, другого – Неферефра, а третий вообще оказался остряком. Пепп II из Шестой династии попытался было вернуть стране процветание путем сооружения новых пирамид. Но, как оказалось, новые пирамиды приносили новые проблемы и не смогли существенно помочь его стараниям. Затем фараонам пирамиды наскучили и они принялись за игру в шашки.

Хатшепсут

В Восемнадцатой династии Египтом правила царица Хатшепсут[25] и Тутмос III,[26] которого она нередко «оглаживала» увесистым камнем по темечку. Слишком сурово судить ее за это не стоит, поскольку всю жизнь Хатшепсут окружало семейство маленьких уродливых фараонов со скошенными назад лбами, выпученными глазами и неестественно выпяченными зубами, что здорово действовало ей на нервы. Она страдала прогрессирующей формой болезни под названием «тутмос» – своеобразного состояния, при котором перед глазами непременно возникает какой-нибудь Тутмос, безразлично в каком направлении смотреть. Таким образом у нее появилось обыкновение швыряться всем, что попадется под руку.

Хатшепсут была дочерью Тутмоса I и уже в детском возрасте помогала ему править Египтом. Он был слишком ленив и апатичен, чтобы заниматься этим делом в одиночку. Дабы укрепить свои позиции при троне, она выскочила замуж за своего сводного брата Тутмоса II, тем более, что в ее жилах текла царская кровь по обеим линиям, а в его – нет.

Тутмос II был сыном Тутмоса I и какой-то неизвестной особы – факт, на который Хатшепсут время от времени обращала его внимание.[27] Это был болезненный юноша с прыщеватым лицом – самый слабый из Тутмосов. Тем не менее Хатшепсут удалось разобраться в его натуре, и они имели двух дочерей, Неферуре и Меритре.

Тутмос II умер в 1501 году до н. э.,[28] оставив Хатшепсут наедине со своим девятилетним сыном от одной из наложниц – Тутмосом III. Современные исследования показали, что грудные кости фараона, его плечи, ребра, таз содержали следы крысиного яда, а нос был деформирован до такой степени, будто по нему кто-то бил плашмя утюгом. Египтологи теряются в догадках, кто все это мог сотворить.[29]

Итак, на руках царицы оказался другой тип, самый безобразный из всей семейки – у него практически отсутствовал лоб, а затылок был абсолютно плоским.[30] К тому же он обладал противной привычкой огрызаться по каждому поводу.[31]

Поскольку Хатшепсут была единственным выжившим ребенком Ахмос, великой царицы и жены Тутмоса I,[32] ей пришлось выполнять нелегкую работу регентши своего юного племянника и, одновременно, пасынка. Такой ход событий не сулил ничего хорошего ни той, ни другой стороне, но фараонша все же сумела выдать свою дочь Неферуре замуж за Тутмоса III. Чего не сделаешь ради блага семьи, даже если для этого приходится превращаться одновременно в тёщу, мачеху и тетю Хатти. Но, увы, все ее жертвы не приносили искомых результатов.

Так продолжалось лет шесть или семь, и Хатшепсут решила принять меры. В конце концов, она была законной представительницей династии, и ей опостылело служить прикрытием для детей от наложниц, не получая при этом равных с ними почестей.

Коль уж такие люди, думала она, могут быть фараонами, почему бы не попробовать и ей самой. И Хатшепсут решила не отходить в тень, когда Тутмос III достигнет полнолетия.

Однако ее планам препятствовало то, что по обычаю старины Египтом мог править только мужчина. Увы, для такой работы формально у нее не было никаких данных. За то, что она все же сумела справиться с этой ситуацией, Хатшепсут назвали первой великой женщиной в истории. И покончила она с этой проблемой простенько и изящно – взяла и назначила себя царем Египта. И этим все сказано.