Падение - [2]

— Вообще-то я сижу, — буркнул Слава, приостановив тираду матери.

— Слушай, что я тебе говорю и не перебивай! Ты что думаешь, раз мама-папа чего-то в жизни добились, так теперь можно расслабиться, сесть им на шею и ножки свесить? Да ничего подобного! — Она уже мерила шагами комнату, говоря на ходу. Голова Славы тоже металась туда-сюда вслед за передвижениями матери. Он следил за тем, чтобы её руки не потянулись к очкам. — Вот возьмём и не будем за тебя платить, если на бюджет не пройдёшь! Будешь делать, что хочешь. Не найдёшь где учиться, не хочешь учиться, — отправим работать! Вон, в наш магазин грузчики требуются — туда тебе и дорога. Не будешь ты всю жизнь на всём готовом сидеть! Ты на кого вообще поступать хочешь?

Слава, увлёкшись наблюдением за активной жестикуляцией родительницы, понимал лишь отдельные несвязные слова, громом облетавшие комнату. Он отстранился от этой сцены, в которой бенефис был явно не у него. Неожиданный вопрос и последовавший за ним требовательный взгляд заставили его хоть что-то ответить. После пробежки по минному полю — поиску возможных вариантов ответа на вопрос, который он не расслышал — Слава нашёл универсальный ответ:

— Я не знаю.

— Вот! — кажется, ответ оказался верным. По крайней мере, взрыва не произошло. — Даже на кого поступать не знаешь. Никакой определённости у тебя в жизни нет! И сидит, глазами лупает, и сказать ему нечего. Что на лето задали?

— Да ничего. Список литературы раздали и всё.

— И всё, — передразнила его родительница. — Ну давай сюда список литературы, чего сидишь?

Слава нехотя поднялся, прошёл к тумбочке, в которой хранились его школьные артефакты. Листок нужной бумажки долго не находился. Слава никуда и не спешил. Правда, желание покурить только росло. Но сегодня, по всей видимости, утолить это желание уже не получится.

Мама Славы тоже никуда не спешила, терпеливо наблюдая за копошениями сына. Она даже успела провести ладошкой по верху книжного шкафа. Ни следа пыли. Мама Славы остывала, успокаивалась, рассматривала книги — свою былую страсть, поутихшую с возрастом — даже успела вытянуть одну, о существовании которой в комнате сына она успела забыть. Никогда этот потрёпанный, ещё советского издания, томик без названия на корешке не привлекал её внимания. А сейчас она взяла книгу с полки, открыла и незамедлительно захотела перечитать один из нежно любимых ею прежде романов. Очередное перечитывание скорее всего разменяло бы десяток раз, когда глаза Славиной мамы пробегали по этим строчкам.

— Вот, мама. Нашёл. Смотри.

Она взяла в одну руку протянутый список литературы, продолжая держать в другой книгу. Пробежалась по листку глазами и сказала:

— Ну и что ты из этого уже прочитал?

— Честно? Ничего. Я как-то больше по фантастике.

— На вот тебе, сиди читай. Тоже, своего рода, фантастика. Прекрасная книга. Почитай, Слава. Я тебе обещаю — не пожалеешь. — Мама протянула Славе томик, который до сих пор держала в руках. Её ноздри больше не раздувались, щёки вернулись к привычному цвету, голос стал спокойный, даже чуть ласковый. Пар был выпущен, а выговор окончен.

Славе не оставалось ничего другого, кроме как взять книгу, открыть её, прочитать название. «Мастер и Маргарита». Он пожал плечами, будто говоря: «Ну ладно, сойдёт».

— Хотя бы часик почитай. Потом, так уж и быть, попрошу папу пустить тебя за компьютер.

— Я бы хотел погулять немного.

— Ты время видел?

— Вечерняя прогулка способствует здоровому и крепкому сну.

— В общем, почитай книжку. Потом посмотрим. В магазин сходишь, если что?

— Конечно.

— Ира, чего ты парню опять мозги паришь? Пусть отдыхает. Лето ведь. Чего ты орёшь на него? — на подмогу запоздало явился Славин отец.

— Никто не орёт. Пусть сидит и читает Булгакова.

— Ну и славненько.

Отец, удостоверившись, что всё «славненько» свернул в туалет.

* * *

Слава покорно сел читать книгу.

Очередная мамина вспышка придирок и скандалов на ровном месте закончилась. Он уже давно к этому привык, но всё равно не мог держать свой язык за зубами и не накалять обстановку. Он даже понимал, что иногда маме необходимо было выпустить пар. Правда, не совсем понимал, почему этот пар нужно выпускать именно на него. После подобных сцен мама возвращалась к нормальному состоянию, становилась добра и даже пыталась сгладить вину, наперекор своей тираде. И чаще всего сглаживание вины превращалось в откуп. Слава чувствовал, что если его и впрямь отправят в магазин за какой-нибудь несуразной мелочёвкой, то вся сдача достанется ему. Приятная перспектива, сулящая приятный завтрашний вечер.

Книжку он сперва не то, чтобы прямо читал, скорее скользил глазами по строчкам, но вскоре и сам не заметил, как увлёкся чтением и даже никотиновая тяга отошла на второй план.

— Славка, пойдёшь за компьютер или выключать?

— Выключай, — машинально ответил отцу Слава. Короткие диалоги с отцом стали обыденностью. У отца всегда было очень много работы, даже виделись порой редко. А в такие вечера, как сегодня, вместо совместного времяпрепровождения, выбирали отдельное времяпрепровождение: каждый за своим делом. Славу это напрягало. Отчуждённость отца к нему и взаимная его отчуждённость к отцу. В недалёком детстве, когда его спрашивали, кого он больше любит, маму или папу, Слава всегда с уверенностью отвечал, что папу. Слишком много счастья выпало на их общие часы в прошлом. Теперь Славин отец стал кем-то вроде лучшего друга детства, который вдруг переехал в другой город и исчез из твоей жизни. Но этот переехавший друг по-прежнему оставался твоим отцом, живущим с тобой под одной крышей. Слава старался об этом всерьёз не задумываться, принимая новые отношения с отцом как нечто должное его взрослению.