Падение Иерусалима - [71]

За воротами по двору расхаживали молодые люди в черных кожаных куртках и высоких ботинках. Из окон здания доносился стук пишущих машинок. Тут же стояло несколько легковых автомобилей и грузовых фургонов — у этих задние стекла были зарешечены. По лестнице, на которой полагалось быть ковру, однако не было, Таверне поднялся на второй этаж. Тут дежурила у телефона бледная девица. Пришедший спросил Хосе Караччи, девица кивком предложила ему сесть и сняла телефонную трубку.

— Как, вы сказали, вас зовут?

— Скажите, что пришел Александр.

— Он говорит, будто его зовут Александр, — она произнесла это с таким видом, что ее-то не проведешь. Однако указала на дверь слева от ее стола.

Беседа с Караччи продолжалась полчаса, после чего собеседники обменялись рукопожатиями, как бы скрепив сделку. Таверне спустился во двор, и один из молодых людей в шнурованных ботинках проводил его до ворот. Пахло тут как в казарме, и Таверне чуть поморщился, выходя на улицу. Отсюда он направился на авеню Гранд Арме в надежде поймать такси.

Случайное знакомство с майором Савари Надя организовала с замечательным искусством. Выхватив взглядом его серый «пежо» в пробке на авеню Гамбетта — она заметила его в боковом зеркальце, — не подав сигнала, тронула с места и въехала ему в бок. Ни ее красота, ни явное раскаяние и попытки смягчить его гнев успеха не имели, пострадавший перестал орать только когда сквозь толпу зевак к ним пробился полицейский. Надя, вся в слезах, отчасти даже искренних, и Савари в присутствии стража порядка обменялись адресами своих страховых агентов. Протокол составлять не стали, обе машины получили лишь легкие повреждения.

— Мне очень, очень жаль, месье, что так вышло, — твердила Надя. — Это полностью моя вина.

— И вы мне за это полностью заплатите! — Савари отнюдь не склонен был проявлять галантность.

На том они расстались, но на следующий же день Надя позвонила.

— Простите, я нашла ваш номер в телефонной книге. Я бы предпочла заплатить за ремонт вам лично. А то у меня будут проблемы со страховкой…

— Полагаю, ваша машина застрахована?

— Конечно, — она постаралась, чтобы ее ответ прозвучал неубедительно, как если бы это была ложь. — Пришлите мне, пожалуйста, счет за ваш ремонт.

— А если вы его не оплатите?

Она помолчала, будто обдумывая, потом нашла выход:

— Давайте я заплачу часть суммы в виде аванса.

В ее голосе прозвучало как бы плохо скрытое беспокойство.

— Это справедливо. Скажем, четыре тысячи франков…

Она тихо ахнула, будто от неожиданности, он расслышал в трубке этот горестный вскрик.

— Так много? Ремонт не такой уж серьезный…

— Напротив, весьма серьезный и дорогой.

Она снова умолкла и, когда заговорила снова, голос звучал заискивающе:

— А нельзя мне увидеть вас? Сумма достаточно велика, но мы могли бы обсудить это с глазу на глаз…

Они договорились о встрече — Надя почувствовала, что решающую роль сыграла ее тревога и униженная готовность пойти на уступки… Ее догадка подтвердилась, когда они встретились в кафе на авеню Гамбетта поблизости от того места, где произошел инцидент.

— Что вы, собственно, тут делали? — неожиданно спросил он.

Женщина не была готова к этому вопросу, но вовремя вспомнила, что тут рядом есть цветочный магазин.

— Покупала цветы — у меня родственник в больнице, в тяжелом состоянии. Потому я и была так рассеянна, ничего не замечала вокруг.

— В какой он больнице?

— В клинике Святого Людовика, — назвала она первое попавшееся название. И, подняв на собеседника восхитительные синие глаза, тут же потупилась, будто не выдержав ответного взгляда.

— Ладно, как-нибудь устроим все это, — смягчился Савари.

— Как именно устроим?

— Приглашаю вас завтра поужинать, там видно будет.

Подавая ему на прощание руку, Надя одарила Савари ослепительной улыбкой. «Стоит рискнуть, — будто говорила эта улыбка. — Может, я не такая уж недотрога, может, я на многое готова, чтобы сэкономить эти несчастные четыре тысячи.»

На следующий вечер, за ужином у Фукьеца отношения начали проясняться.

— Я пересмотрю счет за ремонт, — начал Савари. — Разве можно причинять столько хлопот такой красивой женщине?

Загадочная улыбка в ответ.

— Познакомимся поближе, а тогда какие же денежные счеты между друзьями, правда?!

— Может быть.

В тот вечер он побывал у нее — любовником он оказался грубым, неласковым и весьма агрессивным.

— Бывает и хуже, — доложила Надя Бауму на следующий день, позвонив ему в контору. — С этим просто скучно. — Кстати — я не заметила ваших сотрудников, они были?

— С сегодняшнего дня мы следим за каждым его визитом к вам. Вы только сообщайте моей секретарше, что назначено свидание. Сегодня же — скажем, в пять, вас устроит? — установим в вашей квартире специальные устройства. Мои люди будут внизу в машине — по малейшему сигналу и в любую минуту придут на помощь.

При третьем свидании Савари сказал, что его жена отправилась навестить мамашу в Дуэй и по этому случаю он остается у Нади до утра. Часа за два до рассвета она выскользнула из постели, достала из его пиджака записную книжку и минут десять переписывала в ванной имена и номера телефонов. Там были еще какие-то столбцы цифр, но на них уже не хватило времени — Савари мог проснуться. Надя сунула книжку в тот же карман и осторожно легла, сохрани Бог разбудить такого гостя!