Падение Авелора - [41]

– Да, еще в прошлом году. Марти, знаешь, у меня не очень хорошо получается колдовать.

– Да брось, Эрин, провалы не в твоем духе. Просто покажи пару фокусов.

– Ну… – Девушка замялась и полушепотом начала бормотать на непонятном языке, протянув руку перед собой.

С минуту в комнате ничего не происходило. Мартин уже хотел поинтересоваться, в какую сторону смотреть, когда на руке девушки забрезжил слабый огонек. Пламя едва теплилось и погасло через несколько секунд.

– Эм… неплохо? – неуверенно спросил слуга.

– Плохо, – грустно сказала графиня, смахнув со лба несколько капель пота, проступивших от напряжения. – Это должен быть столп огня высотой на полметра.

– Не переживай, – неуверенно подбодрил ее Мартин. – Ты еще научишься. Зато ты колдуешь, ты же всегда об этом мечтала!

Впервые за долгое время на глазах девушки выступили непрошеные слезы, и она быстро заморгала.

– Каждый маг черпает свои силы из предназначенной ему стихии. Никто не знает, как именно происходит выбор, но считается, что человек рождается таким. Для простоты понимания представь, что каждый маг одной ногой стоит в нашем мире, а другой – в мире своей стихии. Эта незримая связь ощущается лучше, если начинаешь колдовать постоянно. Когда маг произносит заклинание – он говорит на языке мира стихий, призывая его сюда, прокладывая канал. И чем сильнее маг, тем более широкий канал между мирами он способен открыть.

– Так твоя стихия – огонь?

– Нет, изначальные силы огня, воды, земли и воздуха может призвать любой адепт-первокурсник. Все миры стихий связаны между собой гораздо крепче, чем с нашим.

– И какой же мир выбрал тебя?

Глядя на восхищенные глаза своего старого друга, Эрин долго не решалась сказать.

– Дух, – шепотом произнесла она. – Это не совсем стихия, силы для магии я черпаю из себя и окружающего мира. Я, конечно, могу открывать канал в миры других стихий, но он слишком слаб. Марти, все было зря…

Не удержавшись, графиня все-таки расплакалась. Впервые с того момента, как услышала свой приговор на магическом поприще, к которому так стремилась. Мартин сел на кровать рядом с ней и обнял за плечи.

– Эри, но ты же здесь! Главное, что ты учишься!

– Да, я учусь. Я выучила язык стихий лучше, чем кто-либо на нашем курсе, я первая в классе по алхимии. Но это лишь потому, что обычная магия дается мне в десятки раз хуже, чем остальным адептам. Ведь стихия духа досталась только мне!

– Милая, – слуга с особой нежностью прижал плачущую подругу к себе, – ты самая сильная девушка, которую я встречал в своей жизни. Ты что-нибудь придумаешь!

Эрин обняла друга в ответ, стала медленно успокаиваться. В памяти привычно вспыхнул образ Даниэля. В последний год она думала о нем часто и давно смирилась с тем, что заносчивый маг надолго засел в ее мыслях.

Вся ее жизнь в одночасье изменилась, Рид помог ее давней мечте осуществиться. Даже полтора года в академии не смогли затмить в ее сознании ту неделю, казавшуюся впоследствии лучшей в жизни.

Порой она мысленно говорила с Ридом, рассказывала про учебу, про свой курс и преподавателей, про то, как она скучает по дому. Он никогда не отвечал ей, но всегда внимательно слушал, периодически усмехаясь. Как ни странно, со временем Рид стал для нее неким цензором всех поступков и решений. Если ей суждено когда-нибудь встретиться с магом, Эрин очень боялась его разочаровать.

Поэтому девушка вытерла слезы и улыбнулась. Она будет стараться во что бы то ни стало!

«Все однажды умирает», – эта фраза, брошенная вскользь Альбертом, не выходила у Газарта из головы. И немигающий взгляд бывшего архимагистра стихии огня. Странный старик…

Порой Газарту казалось, что он давно выжил из ума. Расхаживает по городу со своей кривой тростью, которая не выдержит и ребенка. Постоянно рассказывает всякие небылицы о давних временах. Врывается на заседания, оправдывая это несуществующими договоренностями. А недавно их пути впервые пересеклись – Альберт поймал его за рукав в Доме ковена, пригласил пропустить по стаканчику. В глубине выцветших старых глаз все еще мелькала та самая юная искра – или это уже были следы зародившегося безумия? Не таким он помнил старшего брата своего сокурсника.

Порой Газарту казалось, что перед ним отменный игрок. Что каждое его действие анализируют, за спиной крадутся чужие тени, а старческое слабоумие – лишь удобная маска.

Говорил в основном Альберт. Как всегда, присказки о старой магии (совершенно неправдоподобные, уж Газарт знал наверняка), слухи о других мирах, соприкоснувшихся во время Слияния (тоже на редкость глупые). Они улыбались, кивали друг другу, как старые знакомые.

– Добро пожаловать, заблудшие овцы! – донеслось со сцены.

Место для беседы было выбрано идеально – в том случае, если ждешь подвоха от собеседника. Кабак «Три звезды», до отказа забитый не обычными выпивохами, привлеченными вечерним представлением, а магистрами, выпускниками Астанской академии. Теми, кому таланты позволили задержаться в столице – что уже немало о них говорило. Простые горожане за квартал обходили это место, ведь никто не знал, что в кабаке вытворят сегодня. Тут то полыхало неизвестное нечто, испуская в небо стайку огненных драконов, то летал по городу неопознанный объект, проливая на землю дождь из бражки.