Озорник - [22]
Впереди идет благообразный каландар с широкой бородой, похожей на лезвие кетменя. Это — главный калан-дар, на плече у него — медный сосуд, издали напоминающий огромного черного с отливом жука, в руке трость из крепкоствольного кустарника, увешанная разноцветными лоскутками. Нам еще предстоит познакомиться с нею поближе, и мы узнаем поразительную вещь: трость эта приходится двоюродной сестрой посоху пророка Мухаммеда! Но верующим вокруг, как видно, давно уже известна эта новость, и они целуют трость со слезами на глазах, когда удается к пей пробиться, и с надеждой привязывают к ней новый цветной лоскуток.
Главному каландару, несущему трость, вручаются при этом подаяния: черный медный жук на плече для них и предназначен. Туда складывают деньги. Остальное, например, лепешки, принимают каландары, идущие сзади. О, подаяние — это тонкая вещь, тут опасно попасть впросак! Ведь когда главный каландар представляет святого Бахауддина, ему причитается семь лепешек, а когда он выступает как уполномоченный святого Гавсулагзама — лепешек требуется уже одиннадцать. Не приведи господи принять Гавсулагзама за Бахауддина — святой обидится, и тогда все затраты к черту. На небе за ценой следят строже, чем на базаре.
Кто особо нуждается в помощи пли прощении святых, тот и раскошеливается соответственно: преподносит курицу, козу, барана или даже верблюда. На этот случай позади каландаров шествуют слуги, ялавкаши: они собирают подаяния, складывают их в арбу с плетеным кузовом или привязывают сзади: иногда позади собирается целое стадо, разнокалиберное, как передвижной зверинец…
Нет, недаром нынче на базаре такой переполох — каландары прибыли из обители самого святого шпана, не употребляющего мяса. А ведь, говорят, обитель эту по ночам посещает Джабраил и приносит распоряжения непосредственно от аллаха, так что работает ишан с господом в паре, и все, что подносится ему, попадает наполовину и ко всевышнему! Как же тут не воспользоваться такой удобной оказией и не переслать аллаху свой маленький подарок, за который есть надежда получить потом вдесятеро, если не больше? Сделка первый сорт, и все торопятся не упустить случая, пробиваются что есть сил, кидаются прямо под лошадь городового, который едет впереди каландаров и расчищает им дорогу, размахивая плеткой, — тучный, толще собственной лошади, с торчащими усами, похожими на веревку в зубах у собаки, с огромной саблей на боку. Сабля свисает почти до земли, болтается, и сразу даже не поймешь, к чьему боку она приторочена — лошади или городового.
Представьте теперь, как обидно глядеть на псе это, на такую блестящую возможность, и не иметь даже самого маленького капитала, чтобы вступить в сделку, даже какой-нибудь чепухи для подарка, лоскутка приличного, чтобы повесить на священную трость!.. Слезы досады выступили на моих глазах, но тут словно свет пролился в мою душу, и по всему телу, размякшему, как нагретый воск, пробежала трепетная волна. Я кинулся в толпу, отчаянно пробиваясь к главному каландару, пролез-таки, проскользнул между взрослыми и оказался вдруг около самой трости, схватил державшую ее руку и заплакал, упав на колени. Главный каландар остановился, поднял меня, погладил по голове и спросил ласково:
— Чего ты хочешь, дитя мое? Скажи, и я попрошу аллаха!
И тогда я заплетающимся языком изложил свою нижайшую просьбу, чтобы и меня сделали звеном этой божественной цепи — зачислили в ученики к святым дервишам! О, какой поднялся шум, вой, плач в окружавшей толпе, которая услышала мои слова! Ведь когда главный каландар остановился, вокруг воцарилось благоговейное молчание. Как запричитали дехкане и женщины, когда глава священной процессии, подняв обе руки, благословил меня! Трудно и передать!
А я-то! С этой минуты я уже не простой смертный, не обычный земной страдалец — я назначен на один из постов в самом судилище аллаха! Мне еще не пришлось потрудиться на этом ответственном посту, но я уже заранее чувствую, что служба мне по душе, потому что, видится мне, еды и питья будет вдоволь, а все обязанности сводятся, похоже, лишь к тому, чтобы выучить хорошенько «Ё аллах дуст, ё аллах», да и распевать с пеной на устах. Ах, недаром говорят: песня кормит. И я чувствую, что прямо-таки теряю рассудок от счастья. Я иду шагах в десяти впереди каландаров с непокрытой головой и пою, гнусавя, сколько хватает моих слабых сил:
И, видя меня, юродивого мальчугана, на глазах у всех отрекшегося от земной жизни — грустной и веселой жизни, полной всяческих проделок и несчастных бедствий, — у базарного люда прокатывается по сердцам новая волна преклонения перед силой аллаха и его слуг, и приношения сыплются градом…
Гафур Гулям (1903–1966) — выдающийся поэт Узбекистана, один из зачинателей узбекской советской литературы. В своих стихотворениях и поэмах, отмеченных ярким талантом, проникнутых национальным колоритом, он сумел широко и убедительно отобразить коренные перемены в жизни узбекского народа как следствие Октября и социалистического преобразования страны. Произведения Гафура Гуляма чрезвычайно популярны, его имя окружено всеобщей любовью.Настоящее издание знакомит русского читателя с избранными произведениями замечательного мастера узбекской поэзии.
Большинство прозаических произведений, созданных Гафуром Гулямом в 30-е годы, посвящено новым человеческим взаимоотношениям. Основные проблемы, которые он ставит и разрешает в произведениях, — это борьба за нравственное воспитание человека, за его моральное и культурное развитие. Автор создает в своих прозаических произведениях яркие положительные образы.Положительным героем, человеком с большой душой изображен Джура в повести «Ядгар». Он воспитывает чужого ребенка. Именно в отношении обыкновенного человека к чужому ребенку автор показал высокий нравственный уровень Джуры.
Юмористические рассказы. Дневник лентяя (1934), Воришка (1965), Уловки шариата (Хитрости в шариате) (1930)
В основе повести «Нетай» лежит горькая правда о судьбе женщин, права которых были попраны эмирами и чиновниками, духовенством и богачами.Большинство прозаических произведений, созданных Гафуром Гулямом в 30-е годы, посвящено новым человеческим взаимоотношениям. Основные проблемы, которые он ставит и разрешает в произведениях, — это борьба за нравственное воспитание человека, за его моральное и культурное развитие. Автор создает в своих прозаических произведениях яркие положительные образы.
Сборник «Четыре миллиона» (1906) составили рассказы, посвященные Нью-Йорку. Его название объяснялось в кратком предисловии к первому изданию, где О. Генри сообщал, что по переписи населения в Нью-Йорке насчитывалось на тот момент четыре миллиона жителей. Данный рассказ впервые опубликован в 1905 г. Идею рассказа О. Генри впервые изложил американскому писателю Ирвину Коббу, просматривая меню в нью-йоркском кафе.
«... Сборник рассказов, эссе и философских размышлений озаглавленных как «Ж.И.Р. / Женщина Ищущая Рациональность» - это не только первая книга прозы Мадины Мусиной, но и первый многостраничный манифест казахстанского и центральноазиатского панк-рэпа. В этом букете из разных цветов и трав, в равной степени представлены как ярость панк-рока, так и речитативная ясность и крутизна хип-хопа. Если читать ее тексты медленно, а потом закрыть глаза, то можно почувствовать разные нюансы - ритмы хрущевки, разговоры Петрарки с Тупаком Шакуром, татарский акцент бабаки, дефлорацию архаических предсталений, ночное журчание Малой Алматинки, настойчивый аромат шашлычки, пьяный джаз-рок ночных тусичей, рождественский перезвон бутылок водки "Йошкин кот", и, конечно же, Ее имманентную экстраваганцу, Дух ее времени, Ее джанги-бузургизм, ее Искренность, Новую Казахскую Искренность...» Тимур Нусимбеков.
Ещё со школьной скамьи мечтала Елизавета Кукушкина о мире – во всем мире!.. Но это так, на всякий случай она мечтала – если не дай бог спросят старшие товарищи; а на самом деле хотелось ей только одного – любви, и побольше. Три раза замуж выскочить успела – пока мечтала, да только любви от того не прибавилось, женихи все не путевые ей доставались. И вот однажды как в песне – напилась она пьяной, вскинула руки к небу, да попросила для себя жениха путевого. Да так оно и случилось… Владимир Васильевич Крылов автор из Петербурга.
Сборник В. Котенко состоит из сатирических повестей и рассказов. Под меткий огонь сатирика попадают такие негативные явления, как ловкачество, очковтирательство, подхалимство, нарушение трудовой дисциплины, всевозможные проявления мещанской психологии. Читателя увлечет эта смешная и остроумная книга талантливого сатирика.
О чем же новом может рассказать лемминг ученому, долгие годы, изучающему их жизнь?