Озон - [17]

Пленка движется вспять – от развода до первой встречи. Между эпизодами звучат сентиментальные итальянские песни, и накапливается ностальгическое настроение. Это – тоска по счастью, которое было так возможно и так реально, но счастья больше нет, потому что право на него утратили сами герои. Чем дальше в прошлое, тем ощутимее фантомная боль. Впрочем, этот грустный фильм очень часто оказывается смешным. Потому что люди не перестают быть собой, даже когда страдают, – со всеми своими нелепостями и несовершенствами.

Мужскую партию ведет Стефан Фрейс, и ведет достойно. Но погоду в фильме делает не он. Уже имея опыт работы с лучшими французскими актрисами, в новую картину на главную роль режиссер позвал Валерию Бруни-Тедески. И это был снайперский выбор – так же как несколько лет назад появление в гомоэротическом мире Озона супер-фемины Шарлотты Рэмплинг. «5 × 2» продолжает тему, начатую фильмом «Под песком», где так важен и силен привкус тайны. Причем не детективной, не игровой. Хоть речь тогда шла об исчезновении мужчины, но тайна была связана не с ним, а с женщиной, с ускользающей природой женственности, которую великолепно воплотила Рэмплинг. Теперь Озон подарил незабываемую роль Валерии Бруни-Тедески, сделав ее бесконечно женственной – трогательной и забавной. И столь же ускользающей от определений.

Когда Озон впервые встретился с актрисой, он сказал: «Я хочу предложить вам роль, но вынужден спросить, согласны ли вы выглядеть красивой? Таково условие». (Между прочим, примерно то же самое режиссер говорил и Людивин Санье перед съемками «Бассейна».) Французские актрисы, за исключением тех, что блюдут имидж див, стесняются быть красивыми: это считается почти неприличным. Бруни-Тедески, помимо прочего, дистанцировалась от буржуазного имиджа своей сестры Карлы Бруни, манекенщицы, первой леди и львицы высшего света. В своих прежних ролях угнетенных невротичек Валерии приходилось сутулиться при ходьбе, да и от природы она была довольно грузной. Для фильма Озона актрисе понадобилось сбросить изрядное количество килограммов, и не факт, что это удалось бы, если бы в силу обстоятельств съемки не прервались на целых пять месяцев.

Это вполне соответствовало ритму фильма, новеллы которого разделены большими промежутками времени. И Валерия пришла на очередные съемки уже совсем другой: ее красота сияла, а сама актриса сказала, что в фильме Озона чувствует себя, как на портрете в раме. Такие «рамы» умели создавать для своих любимых исполнительниц Бергман и Трюффо. Не случайно героиню Озона зовут Марион – как героинь Катрин Денев в «Сирене с „Миссисипи“» и «Последнем метро». И почти как женщину, которую в «Сценах из супружеской жизни» играет Лив Ульман (у нее шведский вариант имени – Мариане). Тот же Трюффо после неудачного дуэта Денев – Бельмондо в «Сирене с „Миссисипи“» говорил, что в хорошем фильме должно быть нечетное число персонажей. Озон знает это, однако, постоянно нарушает правило, отсюда в его фильмах цифры «8» и «2». Хотя, конечно, в новой картине есть и другие персонажи, но они тоже в основном разбиты по парам.

Одна такая пара – родители Марион: самый что ни на есть банальный союз, моногамный брак, прочность которого строится на взаимных оскорблениях и словесном садомазохизме. Мать Марион играет Франсуаза Фабиан – актриса второго ряда «новой волны», протягивающая нить к тому времени, которое считается началом революции нравов. Но революционеры с возрастом превращаются в консерваторов. Мы видим, что в нравах ничего не изменилось: супруги живут по привычке, терпят друг друга, выпускают наружу свою агрессию и вовсе не думают расходиться.

Вторая «фоновая» пара – однополая: стареющий брат героя и его молодой любовник. Казалось бы, вот уж свободный союз, но нет, он точно так же отдает рутиной: та же унизительная зависимость от партнера (в том числе материальная), те же обиды, то же неравенство. Озон дает понять: свобода сексуальной ориентации не гарантирует счастья, его герои страдают и в такой форме сожительства.

Жиль и Марион, как некогда герои «Жюля и Джима», пытаются противопоставить рутине альтернативную модель существования. Они смотрят правде в глаза и не хотят длить иллюзию счастливого семейства, сделав для себя несколько страшных открытий. Когда один из супругов спит, другой не может заснуть, когда один испытывает желание, другому не до секса, радость материнства не адекватна отцовской реакции. И так далее. В этом драма любых отношений: полное слияние душ и тел возможно только в романтической поэзии, за пределами жизни.

Часто выходом из тупика становится еще больший тупик – любовный треугольник. В его возможность верил Трюффо, но не верит Озон. И потому даже не пытается его завязать. Прямолинейные толкователи (среди них есть и критики) хватаются за эпизод брачной ночи, чтобы объяснить – и тем самым уничтожить – фильм Озона. Мол, парень на свадьбе напился и заснул, девушка вышла в лунную ночь и переспала со случайным гостем – заезжим американцем, вот где она, трещина в брачном союзе. Озон достаточно умен, чтобы иметь основания сказать: а вы видели, что она изменила мужу? Держали свечку? Измена в фильме не показана, мы узнаем о ней только со слов, а значит, не факт, что она вообще была, и не в ней, в сущности, дело. Ведь и намеки бывают ложными.