Ожидание шторма - [51]
— Судя по всему, Попов был убит кастетом.
— Экспертам виднее... Во всяком случае, если бы это было запланированное убийство, тело бы пришлось искать долго и, возможно, безрезультатно...
— Может быть, и так, — мрачно согласился Салтыков.
— Ищите женщину. — Прокурор сделал жест рукой, точно приглашая к танцу.
...Вернувшись от прокурора, Салтыков по заданию Каирова позвонил в Ростов и попросил выяснить: отправлялась ли 26 мая телеграмма в Совкино гражданином Кузнецовым?
Потом он пригласил к себе ожидавшего в коридоре Глотова Федора Максимовича.
Лицо у Глотова было треугольным. Широкое во лбу, оно точкой сходилось на подбородке. Нижняя губа чуть отвисла, придавая лицу выражение удивления и легкого испуга. Однако глаза из-под мохнатых бровей смотрели нагловато, недоверчиво.
Задавая первые традиционные вопросы, Салтыков обратил внимание, что Глотов моложе Шелепневой. Она была с 1904 года рождения, он — с 1906-го. Салтыкову показалось это верхом безнравственности. Его начал раздражать даже голос допрашиваемого.
— Вы были знакомы с Поповым Вадимом Зотиковичем? — спросил Салтыков в упор.
Глотов, разумеется, ожидал этого вопроса. Ответил не задумываясь:
— Да-да... Я был знаком с ним. Не любил его. В ночь под Новый год поставил ему фонарь под глазом.
— По какой причине?
— Он, пьяный как свинья, приперся поздравлять мою жену.
— Татьяну Шелепневу?
— Татьяну, — кивнул Глотов. На лице его блестели бусинки пота.
— Почему вы с ней не расписаны? — Это был необязательный вопрос. Но Салтыкова — в душе основательного семьянина — раздражала неряшливая манера открытого сожительства, называемого гражданским браком.
— Мы распишемся, — смущенно пообещал Глотов.
И Салтыков поверил ему. Даже больше того, он поверил в то, что Глотов не убивал Попова. Чутье подсказывало.
— Федор Максимович, — Салтыков произносил слова спокойно, беспристрастно, — вы когда в последний раз видели Попова?
— Двадцать восьмого. В день убийства...
— Расскажите об этой встрече подробнее.
— Подробнее?! — удивился Глотов.
— Да-да... — подтвердил кивком Салтыков.
Глотов заволновался:
— Я был у него всего три минуты. В обед зашел.
— Время?
— Минут пять второго... Я сказал ему, чтобы он оставил Татьяну в покое, или рожу набью.
— Сразу так и сказали? — опустил в чернильницу перо Салтыков.
— Нет. Там у него жилец какой-то был... Ну а когда он ушел, я и сказал.
— Что за жилец?
— Не знаю. В годах. Мордатый такой. И волосы на голове седой гривой. Он что-то в номере заменить хотел. А Попов сказал, что про это знает. Мол, администратор уже докладывала. А я сказал и ушел. Пальцем его не трогал.
— Где вы с ним разговаривали? — спросил Салтыков.
Глотов раздраженно ответил:
— В его кладовке под лестницей.
— Пожалуйста, вспомните, чем вы занимались вечером двадцать восьмого мая.
— До четырех дня я был в Компоме. Потом ездил на мельницу. Она инвалидов обслуживает. На мельнице пробыл часа полтора. На обратном пути взял билеты в кино «Гигант». На девятичасовой сеанс. Пришел домой. Мы с Татьяной поужинали. Потом пошли в кино. Вернулись в одиннадцать. Легли спать.
— Какой фильм смотрели?
— «Луч смерти».
— Кто может подтвердить, что, вернувшись из кино, вы никуда не уходили?
— Татьяна.
— А еще кто?
— Не знаю. Наверное, соседки. От них ничего не скроешь.
Сменин шел через зал тяжело, подав плечи вперед, и казалось, ресторанные столики сами собой раздвигаются на его пути, как вода перед кораблем. Убранные медью светильники скалились со стен индейскими масками, а на эстраде, за музыкантами, высвеченный красным и зеленым светом, гордо опирался на копье вождь племени с перьями вокруг головы и стеклянными серьгами в ушах.
— Вождя мы сделали из гипса. Владелец пожелал назвать ресторан «Эльдорадо», — рассказывала Виктория Каирову. — Мне пришлось читать книги о конкистадорах. Я узнала, что в 1526 году Писсаро, Альмагро и Луке заключили договор во имя бога-отца, бога-сына и святого духа и девы Марии... Они заключили так называемый договор трех конкистадоров об открытии и завоевании Перу...
Сменин не вертел головой, не искал никого глазами. Он вообще смотрел куда-то вверх, шагал раздольно, словно степью. Следовавший за ним Кузнецов, хотя и был тоньше, гибче, вне всякого сомнения, физически ощущал тесноту зала, хаотическую разбросанность столов, жесткость спинок стульев. Он двигался полубоком, подчеркнуто стараясь никого не задеть, не потревожить.
— Сохранилась легенда о том, как на берегу озера Тикикака однажды появились мужчина и женщина. Они были прекрасны и не очень похожи на диких, невежественных людей, обитавших тогда в Перу. Он был сыном Солнца. Она — дочерью Луны. Его звали Манко Капак, ее — Мама Ойльо.
Каиров не сомневался, что Сменин и Кузнецов подойдут к их столу. Виктория сидела спиной к залу. Она видела террасу за распахнутой зеркальной дверью и кусок ночи, темной и звездной, обтягивающей дверной проем, как картина подрамник.
— Манко Капак и Мама Ойльо были братом и сестрой. Но не только... Они были еще и мужем и женой.
— Разве такое бывает? — спросил Каиров и отхлебнул вина на бокала.
— Я верю в легенды.
— Правильно, Виктория Германовна... Легенды, в сущности, неписаная история. И может, более правдивая, чем та, которую пишут! — Сменин возвышался над столом, выдвигал стул уверенно, точно в собственном доме.
Юрий Авдеенко - автор пяти книг прозы. «Молодая гвардия» в 1972 году выпустила в свет его роман «Этот маленький город», посвященный героической обороне Туапсе в 1942 году. Читательский интерес, внимание литературной критики вызвал и второй роман Юрия Авдеенко «Дикий хмель» (1974 г.), рассказывающий о рабочем коллективе одной из обувных фабрик Москвы. Судьбы героев новой книги Ю. Авдеенко связаны с Северным Кавказом. В центре повестей «Последняя засада» и «Полковник из контрразведки» - образы людей, боровшихся с кулацкой бандой в начале тридцатых годов и с фашистской агентурой во время Великой Отечественной войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли роман «Этот маленький город», действие которого происходит в трудном, грозном 1942 году возле города Туапсе на Северном Кавказе, и новая повесть «Любовь учителя истории», в которой действие происходит тоже на Северном Кавказе, события военных лет рассматриваются через призму сегодняшнего дня.
Юрий Николаевич Авдеенко родился в 1933 году в городе Азове. После средней школы служил в Советской Армии рядовым, сержантом. Затем окончил сценарный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии.Данная книга состоит из двух повестей. «Лунная радуга» — повести о службе в армии, о росте курсанта и младшего командира, его патриотизме, вызревании характера и моральных качеств, которые сказываются и в мужской дружбе и в любви к девушке Лиле — дочери полкового командира, погибшего на трудных учения.
Во второй том вошли остросюжетные повести, объединенные образом чекиста М. Каирова. Действие их происходит в годы гражданской и Великой Отечественной войны. Войне 1941-1945 гг. посвящены и два рассказа, также включенных в этот том.