Ожидание - [63]
— А может, и чуть больше.
— Слава дороже, — неуверенно шутит Ван Ваныч и, наклонившись, поднимает мягкую, отекшую слизью селедку. — Шик! Штук бы десять в авоську не помешало. Жареная селедка — еда!
— Ван Ваныч! — из последнего надрывается Алик.
Да, картину снять трудно. Это я теперь вижу.
Но вот уже нацелены прожекторы, расставлены люди, Сашка при помощи лопат запихнут в рыбу на палубе, Кирюха занял позицию впереди всех, он будет бросать носовой причальный конец (канат), роль Кирюхи заметно возросла, свадьба подействовала, красивая была свадьба, и «Ястреб», взахлеб бурля винтом, отходит, чтобы взять разбег метров на пятьсот и вернуться к причалу, откуда будут ему махать платочками женщины.
Режиссер дает Сашке последние наставления, а Сашка, повесив голову на грудь, слегка кивает, будто носом клюет.
— Таранец!
— Как в аптеке! — отвечает Сашка, поднимая голову.
Он поднимает свою цыганскую голову и видит Тоню. И опять! Опять в нем все переворачивается.
Тоня стоит в луче прожектора в рост, на бочке и смотрит на «Ястреб». Там, на берегу, вокруг бочек толпятся девчата, которые будут принимать рыбу, когда затарахтят транспортеры и перележавшая на два сорта ниже сельдь польется скользкими ручьями по лентам транспортеров, роняя дожди брызг и чешуи. Девчата в сапогах, в штанах и в фартуках, одним словом, при форме, как полагается, и только одна Тоня в том же платье в обтяжечку, с юбочкой врасхлест, которая кажется сейчас совсем коротенькой.
«Холодно же, — беспокоится Сашка. — Вечер, осень».
А Тоня не движется, как придуманная. Какой-то прожектор высвечивает ее, рассматривая, словно в кино, пока «Ястреб» отходит, отходит, отходит…
Сердце у Сашки такое, что на нем живого места нет. А ведь сердце. Не отбивная. Сейчас «Ястреб» остановится. В машинном переключат ход. Взобьется море за кормой, и сейнер ринется к берегу, а ребята запоют:
Ну, снимут и уедут эти гаврики, как будто и не приезжали, и все пройдет. Ну, покажут разок по телевизору, никакого союзного экрана без Саенко не светит, это ясно, а в Аю и телевизоры не у всех есть, а рыбаки-бродяги будут в море где-нибудь рыбу таскать, и не увидят себя, и все забудется. В конце концов, он «преду» сказал? Сказал. Его дело теперь сторона. Ребята рыбу брали всерьез, мокли, сохли, ребята не знали ничего ни про вымпел, ни про бригадира, они не виноваты. За что же они должны страдать?
А ему, Сашке, конечно, урок.
Он его всегда будет вспоминать, когда, завидя впереди россыпь береговых огней и обрисованный ими двор рыбного цеха, ребята хрипло начнут:
Значит, он никогда ничего не забудет.
«Уедем отсюда, Тоня, — мысленно зовет ее Сашка. — Уедем… Зачем-то ведь ты вчера пришла на чердак? Теперь мне еще хуже… Я один уеду… Только ты жди меня… Ты жди меня… Я ничего никому не скажу… Пусть Горбову будет хорошо, и ребятам хорошо, и всему Аю хорошо… А я теперь один, и мне одному легче… А будет совсем легко. Выбрался наверх, на дорогу, как Саенко, и — фьють! — в другой мир. Сама дорога уже другой мир. Хочешь — налево, хочешь — направо. До свиданья, дорогие хаты!.. «Откуда, парень?» — «Из Аю». — «Что за место такое? Деру дал?» — «А что мне в этом Аю?» А что мне тут особенного? Мокрые с утра до ночи руки в шершавой чешуе? Ветры? Да обрыв, с которого видны сейнеры. Качаются на рейде, как в колыбели… Белый глаз буйка вспыхивает в черной темноте моря. Блестки, которые молодой месяц просыпал на воду…»
Сашка уже не шепчет, а думает.
«Уезжаю!» — решает он и выбирается из рыбы, как будто прямо сейчас шагнет за борт на дорогу. Сашка ходит среди ребят, режиссерской рукой расставленных на борту в живописных позах, и говорит:
— Вы все добрые. Вам хорошо. Думаете, прячете меня за своей спиной. Это вы за моей спиной прячетесь.
— Сашка, лезь в рыбу! — кричит Марконя, поправляя зюйдвестку.
— Не полезу.
— В чем дело? — спрашивает Кирюха, который ничего не знает.
— Ну хорошо! — кулаком грозит Славка сверху, со спардека, поставленный туда с гитарой в руках.
— Вам хорошо, а я один мучайся за всех! — чуть не плачет Сашка.
— Выдержишь.
— Да, Сашка. Ты теперь не человек, а знамя.
— В чем дело? — не понимает Кирюха.
— Да чего с ним валандаться? — кричит Марконя. — Поставить на место. А то сам виноват, а на других размахался.
«Почему я надеюсь на других? — спрашивает себя Сашка. — Другие выручат, другие подскажут, а сам? Ты же для себя можешь больше всех. Всех, вместе взятых. Спроси с себя, не спускай себе. Эх!»
— В чем дело? — пристает Кирюха, которому кажется, что он напился до потери сознания.
— В чем дело? — озверело кричит с причала Ван Ваныч. — Почему вы все нарушили?
— Стоп! — шипит еле-еле Алик. — Живой я отсюда не уеду.
«Ястреб» стукается о причал, и все на нем умолкают, но нет порядка, нет назначенных поз, и Алик так и говорит Горбову:
— У вас никакого порядка нет!
Сашка смотрит на людей, своих аютинцев, которых должен так подвести, и, барахтаясь, лезет в рыбу:
— Сейчас, сейчас!
— Повторить подход! — шепчет Алик.
— Повторить подход! — зычно рявкает Ван Ваныч.
— Гена! — мучительно просит Алик. — Можешь ты эту девушку с бочки переставить сюда? Пусть она поздравит бригадира… Они же танцевали вместе… Я должен помнить! Я за всех всё должен помнить!
Дмитрий Холендро. ЛОПУХ ИЗ НИЖНЕЙ СЛОБОДКИ. ПовестьРисунки В. МочаловаОпубликовано в журнале «Юность», № 4 (263) 1977.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Холендро. ЛОПУХ ИЗ НИЖНЕЙ СЛОБОДКИ. Повесть (окончание)Рисунки В. МочаловаОпубликовано в журнале «Юность», № 5 (264) 1977.
Это книга рассказов о наших современниках. Их герои — молодые рабочие и колхозники, студенты, люди творческого труда. Автор показывает их в сложные, ответственные моменты жизни, когда решаются важные нравственные проблемы, выбирается определяющий шаг.Это книга о становлении характера нашего молодого человека, о воспитании его в духе коммунистической морали.
Имя Дмитрия Михайловича Холендро, автора многочисленных повестей и рассказов, хорошо известно советскому и зарубежному читателю.В первый том включены произведения о Великой Отечественной воине, дорогами которой прошел наводчик орудия младший сержант Дмитрий Холендро, впоследствии фронтовой корреспондент армейской газеты. Это повести «Яблоки сорок первого года» (по которой снят одноименный фильм), «Пушка», «Плавни» и рассказы «Вечер любви», «За подвигом» и др. Все они посвящены мужеству советского солдата, всю Европу заслонившего своею грудью от немецкого фашизма, ежедневно на войне решавшего проблему выбора между правом жить и долгом пожертвовать своею жизнью ради спасения Родины.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?