Озаренные - [71]
Алексей начал разбирать замечания комиссии по конструкции и эксплуатации машины. Сразу стала очевидна необоснованность большинства претензий к автору и испытателям «Скола».
— Кому еще слово?.. Никто не хочет? — спросил Звенигора, когда Алексей окончил. — Голосовать не будем. И акта подписывать не будем. Протокол нашего совета отошлем в министерство. Там разберутся. Как говорят, с горы виднее...
Шахтеры стали расходиться. Скарбеев подошел к Звенигоре и громко, так, чтобы слышали все, сказал:
— Обязательно протокольчик перешлите. Как у вас говорят? С горы виднее? Пусть с горы посмотрят...
24
В воскресенье, после бюро горкома, Яков Иванович Черкасов проснулся в отличном настроении. Он чувствовал себя победителем. Бюро постановило отменить решение партбюро шахты «Глубокая» об отставании подготовительных работ. В постановлении было записано, что Коренев своими демагогическими выступлениями подрывает авторитет хозяйственников.
За завтраком Яков Иванович с удовольствием рассказывал жене, как он «положил на обе лопатки Коренева».
По радио передавали какую-то незатейливую мелодию.
— Умение нужно, Нюточка, всех повернуть в свою сторону, — восторгался сам собой Черкасов. — Коренев не на того наскочил. Обжегся. Я технику, как углы в этой комнате, знаю. В каждом деле свои тонкости есть, — он подмигнул жене. — Он все напирал на широкий фронт работ, но на «узкий захват». Я просто взял штаты одной шахты, задание, производительность, показал все это членам бюро, а потом говорю: откуда я буду брать дополнительную рабочую силу для проходки при этих «узких захватах»?.. Мне, мол, тоже хочется больше новых лав нарезать, да, как говорят, протягивай ножки по одежке. Серегин в технике плавает, но дипломат. Знает, кто для него в угольном деле авторитет. Я трест тащу, а не Коренев. Он это понимает. А трест — это район...
Анна Игнатьевна, слушая мужа, угощала его свежей рыбой, приготовленной по новому рецепту — в тесте. Любили и умели покушать в доме Черкасовых — обширный стол был весь заставлен салатниками, судочками, соусниками. Как опытный кормчий судном, Анна Игнатьевна смело управляла трапезой мужа, подкладывая ему то фаршированные черной икрой яйца, то кабачки, начиненные индейкой с ореховым соусом, то нежно-ароматное мясо...
— Ты даже не представляешь, какую кутерьму мог развести этот Коренев, если бы вовремя его не посадили на место, — неутомимо поглощая все, что ему подавала жена, продолжал Черкасов. — По его россказням выходило, вроде я дело торможу, у всего нового становлюсь на пути. Ну и всыпал я ему. Без крика — фактами, делами, цифрами показал, как нужно к хозяйственным делам подходить... А раскрутили карусель — игнорирую новую технику... Навязали мне испытания «Скола». Над машиной нужно еще работать и работать...
— Они тебе только нервы портят, — сочувствовала Анна Игнатьевна.
— Зависть, наверное, заела! Хочется в управляющие выскочить! Это все, Нюра, пережитки старого в людях. Долго их нужно вытравлять. Ну, не так легко Якова Ивановича свалить. Я на деле стою. За дело болею, под меня не подкопаешься... А ну их к дьяволу — в выходной день о них говорить. — Давай сегодня, Нюра, в Горловку съездим, к Гончаренко. Я его на днях встретил — обижается: «Давно ко мне не заглядывал».
Раздался безразличный голос диктора: «Передаем материалы из областных газет. Слушайте статью парторга шахты «Глубокая» Коренева «Арифметические фокусы руководителей треста «Белопольуголь».
Черкасов вытаращил глаза. Если бы ему доложили по телефону, что провалился копер на какой-нибудь шахте, он не был бы так изумлен.
— Яша! Что с тобой?.. Сердце? Ляг отдохни, — испуганно взглянула на него жена.
— Стой!.. Тихо, — затаив дыхание, Черкасов подошел к радиоприемнику, — слушай!
Диктор читал: — «Внешне все благополучно в тресте «Белопольуголь». Нужно по плану цикловать двадцать две лавы, ежемесячно циклуется такое же количество. Но если посмотреть список циклующихся лав, то сразу выявляется неприглядная картина: в одном месяце циклуются одни лавы, в другом — другие...»
Яков Иванович вслушивался в каждое слово, как в формулу обвинения. «Кто ему сообщил эти данные? — мысленно негодовал он, — приказывал плановикам: без меня никому ни цифры... Готовы каждую минуту ножку подставить. Проходимцы».
Анна Игнатьевна стала собирать со стола посуду, греметь чашками, тарелками.
— Перестань! К чертовой матери твои миски! — заорал Яков Иванович. — Понять не можешь, о чем говорят... Клуша!
«...Наряду с этим процветает и другое — штурмовщина. Как правило, в первой декаде некоторые шахты треста не выполняют плана, «набирают пар», как говорят в Белополье, а во второй декаде «раскачиваются». В третьей декаде от руководителей шахт требуют любым путем наверстать упущенное... Ухудшилось состояние горных выработок, не соблюдаются графики ремонта механизмов, планы подготовительных работ не выполняются...»
Яков Иванович слушал, вытирая платком лоб.
«...Управляющий трестом товарищ Черкасов придерживается «теории», что нужно «идти в глубину» и не нарезать длинных лав. Между тем, если бы лавы были не в шестьдесят-восемьдесят метров длиной, а в сто пятьдесят — двести и применялся бы метод «узкого захвата», то добыча угля из каждой лавы увеличилась бы примерно в полтора раза...»
В романе рассказывается о деятельности Владимира Ильича Ленина — создателя Красной Армии и организатора обороны молодой Советской республики. Автор сосредоточил главное внимание на показе событий от октября 1917 до сентября 1918 года. На страницах романа раскрывается титаническая деятельность Ильича по руководству обороной, а также экономической и политической жизнью страны, когда решались судьбы государства и рожденной Октябрем Советской власти.
Из яркой плеяды рабочих-революционеров, руководителей ивановского большевистского подполья, вышло немало выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Среди них выделяется талантливый организатор масс, партийный пропагандист и публицист Павел Петрович Постышев. Жизненному пути и партийной деятельности его посвящена эта книга. Материал для нее щедро представила сама жизнь. Я наблюдал деятельность П. П. Постышева в Харькове и Киеве, имел возможность беседовать с ним. Личные наблюдения, мои записи прошлых лет, воспоминания современников, а также документы архивов Харькова, Киева, Иванова, Хабаровска, Иркутска воссоздавали облик человека неиссякаемой энергии, стойкого ленинца, призвание которого нести радость людям. Для передачи событий и настроений периода первых двух пятилеток я избрал форму дневника современника.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.