Овеянные славой - [15]

В разгар боя тяжело ранило Якова Табачука, и на его место встал Брякин. С того дня и стал Павел наводчиком 76-миллиметрового орудия.

На следующий день гвардейцы перешли сами в наступление, продвинулись километров на семь, захватили Михайловские высоты, но сильнейшей контратакой тяжелых и легких танков противник вынудил гвардейцев отойти к Михайловке.

В этом-то жестоком бою наводчик Брякин схватился с «тиграми».

Получилось так, что батарея приняла на себя главный удар. Четыре «тигра» обошли огневую позицию и показались в тылу, а с фронта лезли другие танки. Создалась смертельная угроза. Вот-вот будут подавлены пушки и прислуга. Дрожит земля под ногами. В воздухе стоит артиллерийская и пулеметная какофония. Прильнув к орудию, Павел бил по вражеским машинам.

Командир орудия, как и наводчик, не теряя присутствия духа, постоянно заставлял менять направление огня, потому что немцы подступали со всех сторон.

— Развернуть орудие! — кричал сержант, и Брякин, поймав цель, ударил в командирскую башенку. Вторым снарядом он поджег «тигра», и тот мгновенно окутался черным дымом.

Соседнее орудие также подбило «тигра», и на поле боя запылали вражеские машины. Немцам пришлось снова отступить.

В том бою Павел уничтожил двух «тигров» и несколько немецких солдат. Когда улеглось волнение, замковый, молодой боец из вчерашнего пополнения, радуясь, что фашистов побили, потихоньку сказал:

— Ловко ты укротил «тигров», Павлуша, а я уж думал — труба нам будет.

— Волновался сильно… Поэтому первый раз и ударил высоко, — ответил Брякин. — Понимаешь, не приходилось встречаться с ними, а они и в самом деле подходяще сделаны, видал?

Товарищи кричали Брякину «ура», поздравляли с успехом.

С тех пор и прозвали Павла «укротителем». Даже в армейской газете писали об этом.

IV

В семи километрах южнее Киева на западном берегу Днепра есть село Ульяники. Напротив этого села ночью бойцы форсировали Днепр.

Артиллеристы торопливо вязали плоты, а пехота плыла уже сквозь густую завесу огня к тому берегу.

Подошло полсотни машин с полупонтонами, саперы быстро собрали паромы, и орудие Брякина с парой лошадей поплыло к западному берегу. Только отошли от берега, немецкая мина ранила заряжающего и замкового. «Опять трое в расчете, — подумал Павел, — не везет!» На середине реки пулеметная очередь свалила коренника, убитого коня столкнули за борт.

Причалили к берегу. Течением отнесло паром на метров пятьсот правее. Потянули орудие туда, где шел бой.

Подразделения полка, как и подобает гвардии, мужественно отбивали контратаку противника. «Долго, очень долго не можем занять мы огневую позицию, пехота обливается кровью», — с болью думает Брякин.

— Стой! — крикнул командир орудия.

Пушку сняли с передка, и ездовой погнал лошадь к реке. Орудие развернули в одно мгновение, и Павел с необыкновенным проворством наводил орудие стволом на вспышки немецких пулеметов и минометов.

— По гитлеровской банде огонь! — кричал командир.

Где-то сбоку стреляло еще одно орудие, а потом и третье загрохотало. И до самого рассвета артиллеристы отбивали немецкие контратаки. А с рассветом напор гитлеровцев усилился.

— Ни шагу назад! — прозвучал приказ командира полка.

С восточного берега Днепра била наша артиллерия, и ее огонь поднимал дух поредевшего десанта. Каждый понимал, что, если придется драться и десять суток, гвардейцы не уступят фашистам и пяди отвоеванной земли. Немцы уже не раз откатывались на исходную позицию.

За время утренних контратак Павел подбил четыре танка, в том числе одного «тигра» и три бронетраспортера.

Гитлеровское командование не теряло надежд на успех и, меняя направление, увеличивало силу ударов на небольшой плацдарм. Стянув с соседних участков пехоту, артиллерию и танки, немцы во второй половине дня снова перешли в решительную атаку.

…Выбыли из строя командир орудия и лейтенант Сергунин. Брякин возглавил орудийный расчет и взвод. Он же и за наводчика. С ним в расчете Иван Дементьев и раненый Александр Шубчик. Они все давно оглохли, почернели от копоти и дыма.

Немецкие танки и бронемашины ползут лавиной к занимаемой высоте. Пехота бежит за ними, стреляя на ходу.

«Ни шагу назад! Мы свою жизнь дешево не отдадим», — думает Павел, поглядывая на последние снаряды.

Высота, на которой окопались гвардейцы, горит от взрывов авиабомб, мин и снарядов.

— Если пропустим немцев к реке — пехоту подведем и сами погибнем! — кричит Брякин Дементьеву.

— Не подведем, — отвечает тот, подавая снаряд.

Три русских солдата в тот день сожгли и уничтожили девять танков, в том числе одного «тигра», три бронетранспортера, два пулемета. Десятки немецких солдат заплатили в этот день своей жизнью за сумасбродный поход Гитлера на Восток.

V

Недалеко от Тернополя в мае 1944 года командира артиллерийского расчета Павла Константиновича Брякина пригласили к командующему армией.

Генерал-полковник Курочкин вручил ему орден Ленина и медаль «Золотая Звезда», тепло поздравил с высоким званием Героя Советского Союза, обнял как сына, пожелал ему новых успехов.

— Служу Советскому Союзу, — растроганно ответил Брякин. — Буду уничтожать фашистскую свору, товарищ генерал, жизни не пощажу.