Отзвуки убийства - [19]

Он подумал, что валяет дурака. Во-первых, нет никаких оснований предполагать, что Брегер припрятал эту пластинку в своей комнате, а во-вторых, искать нужно с помощью головы, а не рук. Например, если бы он сам захотел спрятать в этой комнате тонкий плоский предмет, то как бы он поступил? Хикс осмотрелся по сторонам и после некоторого размышления понял, что ответ находится здесь, прямо у него под рукой.

На столе в планшете для писчей бумаги лежали три промокательных листа. Достаточно снять верхний лист, прорезать в двух нижних листах круглое отверстие размером с пластинку и вставить ее в это отверстие, а потом положить на место верхний промокательный лист, затем приказать миссис Пауэлл ничего не трогать на столе — вот и все. Великолепно. Пластинку при желании всегда можно взять, и в то же время вряд ли ее кто-нибудь случайно обнаружит. Окажись он на месте Брегера и располагая такой замечательной возможностью, было бы просто позорно не украсть пластинку и не спрятать ее.

Хикс подцепил края верхнего промокательного листа, вытащил его из зажимов, приподнял лист и застыл.

— Черт побери! — воскликнул он. — И надо же такое придумать!

Пластинки там не оказалось. Но в двух нижних промокательных листах была вырезана дыра, не круглая, а квадратная, а в ней лежала фотография Джудит Данди на плотном картоне — точная копия того снимка, который Хикс показывал утром секретарше в офисе компании «Репаблик продактс». На картонной рамке, внизу, четким красивым почерком чернилами было написано:

За вас пойти на смерть? Мечтать о том не мог!

Вы улыбнулись мне! Я горд! В любви повинен.

За это умереть не жаль! За вас я — видит Бог! —

Пойду на корм червям, чей вид вам так противен.

— Ну и святоша, — в изумлении произнес Хикс.

Он еще раз прочитал надпись. Вот мерзость. Ему стало немного не по себе, но ненадолго — нужно было поразмыслить о практических аспектах этих строк.

Этим он и занимался, укладывая на место верхний промокательный лист — вставляя в пазы его углы и аккуратно разглаживая сам лист. Потому что, хотя это и кажется нелепым, суетливый и лупоглазый Брегер, охваченный пламенной страстью к Джудит Данди, вполне мог вмешаться и, чтобы избавить любимую женщину от последствий ее глупого поступка, спрятать пластинку в своей комнате. Конечно, он вполне мог ее уничтожить, но возможно, и сохранил…

Хикс встал и снова огляделся. За книгами? В матрасе? Потом опять порывисто сел — чьи-то быстрые шаги протопали по коридору и затихли возле его двери. А когда дверь распахнулась и Герман Брегер вошел в комнату, Хикс сидел за письменным столом, небрежно откинувшись на спинку стула, вытянув на столе руки и широко зевая.

Брегер резко остановился и, пораженный, вытаращил на него глаза.

— Прошу прощения, — дружелюбно произнес Хикс. — Думаю, вы очень удивлены, застав меня здесь.

— Это моя комната, — резко заявил Брегер.

— Да, мне это известно.

— Но я ничуть не удивлен. Я больше ничему здесь не удивляюсь. — Брегер подошел к кровати и присел на край. Потом неожиданно с горечью воскликнул: — Не стану больше работать в этой лаборатории! Ни за что! Это было тихое и спокойное место, где я мог работать. А теперь — нате вам! По вечерам я сиживал на этой террасе и слушал журчание ручья!

Хикс кивнул:

— А сейчас там пролилась кровь. Но я сомневаюсь, что она пролилась для того, чтобы позлить вас.

— Я этого и не говорю. Что вы делаете в моей комнате?

— Жду вас. У меня к вам вопрос.

— Не собираюсь отвечать на него. Там, внизу, я ответил тому человеку на тысячу дурацких вопросов.

— Мой вопрос не дурацкий, а по существу. Что находилось в вашем портфеле в тот вечер, когда вы забыли его на квартире у Данди?

Брегер нахмурился, глядя на него.

— В моем портфеле?

— Да-а. С месяц назад. На следующее утро Росс специально ездил в город, чтобы забрать его.

— Вы спрашиваете меня, что в нем находилось?

— Ну да.

— Кто посоветовал вам спросить меня об этом?

— Миссис Данди.

— Вы — лжец.

Брови Хикса взметнулись.

— Может быть, в этом конкретном случае вы и правы, — согласился он. — О портфеле она сказала мне вчера, кода мы обсуждали это дело, но о том, чтобы спросить вас, что в нем находилось, мне помнится, она так буквально не говорила. И все же я вас спрашиваю. Я работаю на миссис Данди.

— Не может быть.

— Что не может быть?

— Вы работаете не на миссис Данди. Вы работаете на мистера Данди.

— Так же, как и вы. Все это дела семейные. Я просто пытаюсь рассеять небольшое недоразумение. Вы об этом знаете.

— Ничего я не знаю! — Брегер вскочил с кровати и взмахнул руками. — Боже мой! — вырвалось у него. — Единственное, чего я прошу, — это позволить мне спокойно работать! Единственное, чего я хочу, — это немного нежности! Немного нежности в отношениях между людьми! — От возмущения он выкатил глаза. — Работа для меня превыше всего! А что происходит в тех местах, где я работаю? Какие-то темные истории и, возможно, отвратительные вещи! — Он прошипел: — Подозрения! Теперь погибла эта женщина, именно там, где я сидел по вечерам и слушал журчание ручья! Разве я смогу теперь сидеть на этом месте?.. И вдобавок ко всему — я прихожу в свою комнату и застаю вас…