Отзвуки убийства - [17]

— Простите меня, — извинился он, сделал шаг в ее сторону и опять остановился. — Я искал вас. Отец сказал, что вы пошли к дому. Я услышал голоса и увидел вас, но не хотел мешать. Подождал, пока он ушел… Кто этот парень?

— Если не хотели мешать, то и не мешайте.

Щеки молодого человека вспыхнули, но если он и возмутился, то выражение его глубоких спокойных глаз не изменилось.

— Послушайте, — запротестовал он, — вы вполне могли бы забыть о том, что я вам не нравлюсь, хотя бы на время. Такие мелочи сейчас… Что вам известно об этом Хиксе? Вы ведь никогда его раньше не видели. Возможно, он…

— Я никогда не говорила, что вы мне не нравитесь… Ах, уходите!

Росс присел на то место, где недавно сидел Хикс, и твердо сказал:

— И не подумаю.

— Тогда уйду я.

— Прекрасно, я уйду вместе с вами.

Последовало неловкое молчание. Хитер закрыла глаза, а Росс сидел и глядел на нее, сложив руки, пока краска не сошла с его щек. Наконец он нарушил тишину.

— Хотя при сложившихся обстоятельствах это и не имеет особого значения, — церемонно произнес он, — но вы действительно говорили, что я вам не нравлюсь. Я слышал, как вы сказали это миссис Пауэлл. Но все же я имею право выразить вам сочувствие в связи с гибелью вашей сестры — я хочу сказать, мне очень жаль, и если я смогу быть вам чем-нибудь полезен, то, если вы позволите…

Он замолчал.

Вскоре Хитер открыла глаза и произнесла:

— Спасибо.

— Пожалуйста. Кроме того, как товарищ по работе и человек, проживающий с вами в одном доме, я вправе позаботиться о том, чтобы с вами не случилось то, что произошло с вашей сестрой. Откуда мне знать, что преступление совершил не этот парень? Во всяком случае, я не собираюсь оставлять вас одну здесь, в этой лесной чаще, а если вы куда-то пойдете, то я последую за вами. Мне жаль, если вам это кажется назойливым. Возможно, вы забыли свои слова, сказанные миссис Пауэлл, — что я вам не нравлюсь. Это было с месяц назад, вечером, на передней террасе. — Он разжал руки и как бы отмахнулся от неприятной мысли. — Да вы и без этого довольно ясно дали понять, как ко мне относитесь.

Хитер ничего не ответила. Она сидела опустив плечи, совершенно расслабившись, и невидящим взглядом смотрела на бурундучка, примостившегося на краю бревна. Росс не спускал с нее глаз.

Он опять нарушил молчание:

— Поскольку я уж здесь и ничем не могу вам помочь — а если бы и мог, то вы бы мне не позволили, — попытаюсь заняться собственными неприятностями. Мне неловко спрашивать вас, но приходится. Как ни унизительно об этом говорить, но у меня нет выхода. Я потерял пластинку со звукозаписью.

Он сделал паузу. Хитер не проронила ни слова и не шелохнулась.

— Я вынужден спросить вас об этом, — продолжал он, — потому что это важно. Не знаете ли вы, где ее можно найти? Не исключено, что она попала в одну из коробок, которые я передал вам из лаборатории, и лежит среди других записей. Когда вы их проигрывали, не наткнулись ли случайно на одну такую… ну, особенную?

Хитер повернулась к нему.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

Ее глаза встретились с его взглядом, и от нахлынувшего на него замешательства Росс покраснел еще сильнее.

— Мне трудно это объяснить, — продолжал он, чуть ли не заикаясь, — все осложняется из-за тех, других пластинок. Я не имею в виду одну из них. Я даже не знаю, прослушивали ли вы их. Эта пластинка тоже не была помечена, вот я и подумал, может, по рассеянности передал ее вам с другими непомеченными пластинками, а если вы вообще не ставили их на проигрыватель, то и не знаете, чем эта пластинка отличается от других. Понятно?

— Совершенно ничего не понимаю.

— Но вы должны понять, — настойчиво продолжал он. — Весь вопрос в том, где находятся непомеченные пластинки, потому что я почти уверен, что нужная мне пластинка среди них. Господь свидетель, я бы не стал вас об этом спрашивать, если бы меня не вынуждали обстоятельства. Я бы никогда не заикнулся об этих записях, но вы сами упомянули о них. А теперь я хочу только одного — взять их, прослушать и отыскать ту, которая мне нужна. Не думаю, что вы храните ее у себя, но, с другой стороны, вы не могли их уничтожить, потому что они не бьются и не горят. Знаю, что вы не выбрасывали их, потому что я просмотрел весь мусор. Вот я и решил: может, вы их просто куда-то убрали. Скажите, куда?

— Даже не представляю себе, о чем вы говорите.

Росс уставился на нее:

— Не может этого быть.

— Совершенно не представляю.

— Но бог мой… я говорю о непомеченных пластинках, которые… которые вы обнаружили среди других на стеллажах! Признаюсь, что я был ослом! Знаю, я вам не нравлюсь и никогда не понравлюсь! И все же вы не можете не сказать мне, что вы сделали с теми пластинками…

Он резко замолчал, потому что Хитер закрыла лицо руками. Ее била дрожь.

У Росса отвисла челюсть. Он поднялся и направился было к ней, но потом опять сел, прижав к бокам кулаки.

— Не надо! — умоляюще произнес он. — Ради бога.

— Уходите, — сказала она, не открывая лица. — Уходите прочь…

— Никуда я не уйду, — настойчиво повторил он. — Больше я ничего не скажу. Ни одного слова, но отсюда не уйду.

Через минуту бурундучок опять вскочил на край бревна, пробежал до середины, присел и вытянул мордочку, разглядывая их. Последний луч заходящего солнца пробился через листву и зажег его шкурку золотистым пламенем.