Отверженные (часть 1) - [18]

In his oratory there were two straw prie-Dieu, and there was an armchair, also in straw, in his bedroom.	В молельне стояли две соломенные скамеечки для коленопреклонений; одно кресло, тоже соломенное, стояло в спальне епископа.
When, by chance, he received seven or eight persons at one time, the prefect, or the general, or the staff of the regiment in garrison, or several pupils from the little seminary, the chairs had to be fetched from the winter salon in the stable, the prie-Dieu from the oratory, and the armchair from the bedroom: in this way as many as eleven chairs could be collected for the visitors.	Если случалось, что он одновременно принимал семь или восемь человек гостей - префекта, генерала, начальника штаба полка местного гарнизона, нескольких учеников духовного училища, то приходилось брать стулья из "зимнего салона", приносить скамеечки из молельни и кресло из спальни епископа. Таким образом набиралось до одиннадцати сидений.
A room was dismantled for each new guest.	Для каждого нового гостя опустошалась одна из комнат.
It sometimes happened that there were twelve in the party; the Bishop then relieved the embarrassment of the situation by standing in front of the chimney if it was winter, or by strolling in the garden if it was summer.	Бывало и так, что собиралось сразу двенадцать человек; тогда епископ спасал положение, становясь у камина, если это было зимой, или прогуливаясь по саду, если это было летом.
There was still another chair in the detached alcove, but the straw was half gone from it, and it had but three legs, so that it was of service only when propped against the wall.	В нише за перегородкой стоял еще один стул, но солома на сиденье искрошилась, да и держался он на трех ножках, так что сидеть на нем можно было, только прислонив его к стене.
Mademoiselle Baptistine had also in her own room a very large easy-chair of wood, which had formerly been gilded, and which was covered with flowered pekin; but they had been obliged to hoist this berg?re up to the first story through the window, as the staircase was too narrow; it could not, therefore, be reckoned among the possibilities in the way of furniture.	В комнате у м -ль Батистины было, правда, громадное деревянное кресло, некогда позолоченное и обитое цветной китайской тафтою, но поднять его на второй этаж пришлось через окно, так как лестница оказалась слишком узкой: на него, следовательно, также нельзя было рассчитывать.
Mademoiselle Baptistine's ambition had been to be able to purchase a set of drawing-room furniture in yellow Utrecht velvet, stamped with a rose pattern, and with mahogany in swan's neck style, with a sofa.	Когда-то Батистина лелеяла честолюбивую мечту приобрести для гостиной мебель с диваном гнутого красного дерева, покрытую желтым утрехтским бархатом в веночках.

But this would have cost five hundred francs at least, and in view of the fact that she had only been able to lay by forty-two francs and ten sous for this purpose in the course of five years, she had ended by renouncing the idea.	Однако это должно было стоить по меньшей мере пятьсот франков; увидев, что за пять лет ей удалось отложить только сорок два франка и десять су, она в конце концов отказалась от своей мечты.
However, who is there who has attained his ideal?	Впрочем, кто же достигает своего идеала?
Nothing is more easy to present to the imagination than the Bishop's bedchamber.	Нет ничего легче, как представить себе спальню епископа.
A glazed door opened on the garden; opposite this was the bed,-a hospital bed of iron, with a canopy of green serge; in the shadow of the bed, behind a curtain, were the utensils of the toilet, which still betrayed the elegant habits of the man of the world: there were two doors, one near the chimney, opening into the oratory; the other near the bookcase, opening into the dining-room. The bookcase was a large cupboard with glass doors filled with books; the chimney was of wood painted to represent marble, and habitually without fire. In the chimney stood a pair of firedogs of iron, ornamented above with two garlanded vases, and flutings which had formerly been silvered with silver leaf, which was a sort of episcopal luxury; above the chimney-piece hung a crucifix of copper, with the silver worn off, fixed on a background of threadbare velvet in a wooden frame from which the gilding had fallen; near the glass door a large table with an inkstand, loaded with a confusion of papers and with huge volumes; before the table an armchair of straw; in front of the bed a prie-Dieu, borrowed from the oratory.	Стеклянная дверь, выходящая в сад; напротив двери - кровать, железная больничная кровать с пологом из зеленой саржи; у кровати, за занавеской, - изящные туалетные принадлежности, свидетельствующие о том, что здесь живет человек, не утративший светских привычек; еще две двери: одна возле камина - в молельню, другая возле книжного шкафа -в столовую; набитый книгами шкаф со стеклянными дверцами; облицованный деревом камин, выкрашенный под мрамор, обычно нетопленный, в камине две железные подставки для дров, украшенные сверху двумя вазами в гирляндах и бороздках, некогда покрытыми серебром и считавшимися образцом роскоши в епископском доме; над камином, на черном потертом бархате, - распятие, прежде посеребренное, а теперь медное, в деревянной рамке с облезшей позолотой. Возле стеклянной двери большой стол с чернильницей, заваленный грудой бумаг и толстых книг. Перед столом кресло с соломенным сиденьем. Перед кроватью скамеечка из молельни.