Отто фон Штиглиц - [51]
Событие сорок восьмое
После пары недель пребывания на океане, вернулись в Москву.
В Домодедово бледный пограничник с выпученными от бдительности глазами внимательно осмотрел мой свежий лик, покрытый красивым загаром, сравнил его с фотографией в паспорте и задумчиво спросил: «Цель вашего возвращения?»
Есть такое слово – «логистика». Тогда, ещё не было. Но Брехт-то его знал. Потому маршрут перед тем, как встать в кассу за билетами разработал. Конечная точка прибытия ясна – Берлин – отец городов немецких. Только вот, штамп в паспорте. Ну его, потому – маршрут кривой. Из Брюсселя на юго-запад до Люксембурга. Это отдельное и вполне себе нейтральное государство. Там ночь придётся провести на вокзале и утречком рано есть поезд до Франкфурта – на – Майне. Ну, а оттуда уже спокойненько на северо-восток до Берлина.
До Люксембурга есть прямой поезд. Там всего около двухсот пятидесяти километров и поезд, это типа нашей электрички, чуть в некоторых, мягких, якобы, вагонах помягче кресла. Ну, хоть не скамейки. Отправляется поезд в обед и приходит вечером. Пришёл строго по расписанию. Орднунг. А чего Германия рядом – заразились. Не далеко от вокзала сняли трёхместный номер в большом отеле. Называется отель – Hotel Vauban, расположен на площади Гийома недалеко от центра и от железнодорожного вокзала.
Даже покормили в ресторане на первом этаже. Дали того самого каплуна. Если кто не знает, то это изыск вивисекции – кастрированный петух. Курица, как курица только жестковата. Гарнир – жареная картошка в масле. Получилось жирно и противно. Ещё и хлеб ржаной кислый и глина глиной. Открыть надо тут пекарню, выпекать «Бородинский», так весь Люксембург, наверное, в очередь встанет. Только нужно ехать в неметчину. Там зажились на этом свете пару генералов. Пора им повстречаться с создателем.
Таможни и пограничников вообще почти не было, хоть «Томми-ган» перевози, проверили паспорт, поставили в него визу и печать, и всё живи – не хочу.
После жирного ужина Брехт весь изворочался в кровати. Тяжесть в желудке, даже чуть подташнивает. Ну, и нервы. Завтра пересекать границу Германии. Всё думал, брать с собой пистолеты или нет. Почти всю ночь проворочался, и решил не брать. Оставят в отеле. Пусть следующий постоялец номера найдёт. Сюрприз будет. Расставаться с хромированным «Кольтом» было жалко. Прямо до слёз. Из-за этого, наверное, и не спалось.
Но, ну, его нафиг – рисковать. И без того жизнь не скучная, не хватало в какой Бухенвальд загреметь.
Сели в нормальный поезд, в мягкий вагон Брехт купил билеты. Поезд дальше едет, Франкфурт просто одна из остановок. Дальше он идёт через Лейпциг на Берлин. Но решили всё же выйти во Франкфурте, чтобы не вызывать подозрение. В Германии сейчас все на всех стучат, проводник в поезде потом напишет, что в Берлин иностранцы подозрительные приехали. Бережённого Бог бережёт. Точно. «Бережёного Бог бережёт», – подумал Мойша, когда у него закончились чернила в ручке во время регистрации в ЗАГСе.
Ехать всего пять часов. Ну, что ж, немцы пришли на границе. Толпой. Брехт все деньги и сам запрятал в матрас и под полку и пацанам велел. И зря. Сначала показалось. Никаких эсесовцев с автоматами. Посмотрели документы. Спросили цель визита. Договорились заранее, что отвечать, якобы у Хуана эпилепсия и решили показать его врачам в Германии.
– Нам говорили, что в Германии лучшие доктора. Это мой племянник, а это его тренер, мальчик хороший шахматист. Прямо Капабланка. Который Хосе Рауль. Не знаете? Он же чемпионом мира был, пока его проклятый русский – Алехин не сместил с пьедестала. Не знаете?
Пожилой усталый майор, даже ухом не повёл, про Капабланку. Другой вид спорта предпочитает. Преферанс должно быть.
– У вас странный акцент, господин Брехт. Откуда вы родом?
– Страсбург, но ещё ребёнком меня увезли в Испанию родители. Разговорной практики нет. – А чёрт его знает, какой у него акцент. За сотни лет языки немецкий литературный и тот, на котором разговаривали у Штелле в деревне, сильно разошлись, да и первоначально предки Штелле были как раз с той части, что сейчас отошла Франции, далеко, скажем так, не берлинцы.
– Да, похоже. – Всё, майор потерял к ним интерес, чемоданы проверял кандидат в цолль-ассистенты таможни. Молоденький голубоглазый паренёк. Глянул на мазню товарища Малевича и, скривив губы, типа, ну у вас и вкус, милейший, бросил её назад в чемодан. Полки и матрасы не проверяли. А вот из соседнего купе товарища куда-то увели, что нашли, Брехт не узнал, но увели. Правильно от пистолетов избавились, и деньги золотые спрятали.
Во Франкфурте сразу с ресторан и потом опять на поезд. Теперь уже до Берлина. А нет, была одна заковыка, остатки тех денег, что поменяли с французких франков на франки Люксембурга, в банке рядом с вокзалом, теперь поменяли на рейхсмарки. Золото менять не решились. Сумма на троих получилась и без того нормальная, доехать до Берлина и там устроиться на съёмной квартире должно хватить.
От Франкфурта – на – Майне до Берлина по прямой километров четыреста, но поезда по прямой не ходят. Да, ещё продолжительные стоянки в Лейпциге и Эрфурте. Так что, тронулись в пять вечера и только в обед восемнадцатого марта прибыли в Берлин.
