Отсутствие Анны - [58]
– Что случилось? – тихо спросила Марина. Костер с неуместно громким хрустом перекусил тонкую ветку.
– Она ушла, – произнес Эдгар с такой болью, что Марина на мгновение забыла о своей собственной. – Ушла такой молодой и такой прекрасной. С этого мгновения свет, который отгонял от меня чудищ, порождаемых мраком моего рассудка, погас. – Он горестно покачал головой и продекламировал:
– Я знаю это стихотворение! – Марина почувствовала, как приподнимаются тонкие волоски на шее, как от холодного ветра. – Это же…
– Оно мое, – кивнул Эдгар.
– Э. А. По, – прошептала Марина и мысленно устыдилась: конечно, она знала его стихи, она знала о нем, она должна была помнить его имя. Просто слишком уж странно было здесь его встретить – и до сих пор части пазла не складывались в единую картину. И сразу вслед за этой мыслью пришла другая. Если он и вправду мертв и вправду здесь – где же тогда она сама и что с ней случилось? И – если он и вправду он – почему говорит с ней на русском языке и читает собственные стихи в переводе? Собственно, может ли она знать наверняка, на каком языке говорит сама, и может ли вообще человек быть в этом абсолютно уверен?
– Да… Вы слышали обо мне прежде?
Она заметила на его лице слабый проблеск интереса, похожий на оживление. Впервые за все время знакомства.
– Конечно, – торопливо ответила она, – ваши стихи… И ваше имя… Их все знают. Ну, многие. Они… Вы… Стали очень знамениты после того, как… – Она замолчала.
– Сколь переменчива слава, – отозвался Эдгар, рассеянно перебирая пляжную гальку, но Марина заметила проблеск улыбки на его лице и поняла: ему приятно было это услышать.
– Так вы думаете, что ваша жена… Тоже может быть здесь? – спросила Марина, мысленно достаточно легко смиряясь с тем, что разговаривает с давно умершим писателем. В конце концов, это было куда менее странно, чем все остальное.
– О да, надеюсь, что так оно и есть. – Эдгар вытянул тонкий прутик из-под камней и щелчком отправил в костер. Поблизости не было видно никаких деревьев, но каждый раз, когда им нужно было развести костер, на берегу непременно находились ветки или абсолютно сухие водоросли, как будто намеренно спрятанные кем-то в камнях. – Коль скоро это – посмертное бытие, то чем именно оно может быть?
– Чем? – тупо повторила Марина.
– Я полагаю, что это Чистилище. – В темных глазах Эдгара плясали отблески огня, и почему-то на мгновение Марине стало не по себе. – Это не похоже ни на Ад, ни на Рай. Вирджиния, конечно, должна была бы сразу отправиться на Небеса, в этом нет никаких сомнений… Но тем не менее… Почему я здесь, если не ради нее? Если это – место незавершенных дел, то она – мое главное незавершенное дело. Быть может, она ждет меня, или я жду ее – это мне неведомо. Может быть, – он понизил голос, и Марине пришлось наклониться ближе к огню, чтобы расслышать, – нет на свете ни Чистилища, ни Ада, ни Рая. Есть только здесь. Пусть так… Чем бы ни был этот посмертный мир, если в нем есть справедливость для любящих сердец… Я должен встретиться с ней. Я чувствую. Я снова увижу Вирджинию.
– Я надеюсь, что так оно и будет. – Марина подложила под голову сумку, завернулась в плащ. Она запретила себе думать о его словах. Не имело никакого значения, что это за место и каким законам оно подчиняется. Главное – найти Аню. Так же как Эдгар был уверен в том, что найдет жену, сейчас Марина твердо знала, что найдет дочь и сумеет увести отсюда.
Засыпая, Марина смотрела на Эдгара. Он, как будто забыв о ее присутствии, неотрывно смотрел на море, в темную даль, и ветер развевал его черные волнистые волосы.
На следующий день Эдгар вдруг остановился после пары часов пути через безлюдный берег. Это место ничем не отличалось от тех, что они видели прежде. Ни приметного камня, ни причала или буйка, но Марина тут же почувствовала, что они пришли ровно туда, куда надо. С самого начала их пути вдоль моря она быстро отказалась от всяких попыток наметить ориентиры или понять, сколько уже они прошли. Одинаковые фрагменты берега повторялись, как будто их склеили друг с другом небрежной рукой, не слишком заботясь о разнообразии ландшафта.
– Что нам теперь делать?
Эдгар пожал плечами:
– Не знаю. Я не пересекал Темное море прежде. Наверное, ждать.
Ждать долго им не пришлось – не успели они усесться на песок и погрузиться в привычное молчание или новую беседу, как на поверхности воды недалеко от берега запузырилась крупная рябь. На мгновение Марина понадеялась, что из воды вновь появятся Морские матери, но вместо этого на поверхность легко, как полая пластиковая бутылка, выпрыгнула маленькая серая лодка.
Лодка напоминала скорлупу от грецкого ореха, и на ней не было ни парусов, ни весел. То ли на носу, то ли на корме – из-за абсолютной симметричности скорлупки было не разобрать – сидел некто маленький и серый, кого Марине так и не удалось толком рассмотреть. Она заметила только, что некто серый рябил и переливался, как будто был отражением самого себя на водной глади.
В Москве происходят странные вещи. Из зоопарка исчезают животные, на Ленинградский вокзал прибывает поезд из морской воды и света, а под Москва-Сити поселились существа, ворующие радость, – поэтому офисным работникам в этих зданиях так часто бывает скучно. Одиннадцатилетней девочке Кире и ее новому другу Солю – мальчику из Дома-в-Нигде – предстоит вернуть все на свои места. Правда, это невозможно без помощи нездешних, например, бронзового Пса со станции метро «Площадь Революции» – ведь именно он исполняет желания… Эта история – об удивительных приключениях в «обычном» мире, о доверии и преодолении, а еще о том, что дружба и любовь могут оказаться сильнее древней магии.
В новой реальности будущего людям запрещено использовать электричество – оно открывает «прорехи», через которые в мир проникают опасные чудовища из других миров. Люди вынуждены выживать в новом Средневековье. Шестнадцатилетняя девушка Кая отлично владеет оружием и мечтает стать бойцом в страже, а пятнадцатилетний Артем, обожающий читать книги, – настоящим ученым, но им приходится покинуть свой дом и пуститься в полное опасностей путешествие на поиски разгадки тайны «прорех». Книга с увлекательным сюжетом, написанная ярким и живым языком, будет интересна детям среднего и старшего школьного возраста.
В новой реальности электричество под запретом, потому что оно открывает двери существам из другого мира. Но бывшей Москве удалось сохранить прежнее величие. Сандр, новый правитель города, мечтающий возродить цивилизацию, построил большую лабораторию, где трудятся талантливые ученые. Здесь находит себе работу и Артем, которому льстит благосклонность Сандра. Теперь у них с Каей есть крыша над головой и защита городских стен… Но порой эта безопасность кажется мнимой. Кая чувствует во всем происходящем какой-то подвох. Одна против целого города, она пытается разобраться в том, что скрывают в себе темные подвалы лаборатории.
Артем и Ган оказываются по ту сторону прорехи – в мире, совсем непохожем на наш. В это время Кая с трудом выбирается из Красного города, охваченного паникой и почти погребенного под снегом. Равновесие между мирами нарушено, и никто не знает, сколько осталось времени, чтобы найти ключ к разгадке. Пока Кая с группой смельчаков отправляется на заброшенную станцию, Артем и Ган пускаются в опасное путешествие по иным землям, где каждый неверный шаг может привести в ловушку. Успеют ли они закрыть прорехи, пока не случится непоправимое? И главное: сумеют ли вернуться домой?
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.