Отступница - [70]

Я всхлипнула. Неужели я хотела быть нетронутым цветком? Затем мне стало ясно, что это действительно так. Любовь, которую я испытывала, ничего не меняла в моем отношении к жизни. Я буду заниматься сексом лишь после замужества. Мне пришлось примириться с этой ситуацией, хотя и больно было знать, что Рашид спит с другими женщинами, но я оставалась последовательной.

Мне было достаточно, что его сердце принадлежит мне. Что он снова и снова возвращается ко мне, и это доказывало, что я достойна его любви.

Эти отношения продолжались целый год. Затем однажды по дороге из Нуво Талборжт Рашид взял меня за руку, обнял и сказал:

— Я решил, что должен с тобой расстаться.

Мое сердце остановилось. Мне показалось, что кто-то выключил солнце, что воздух стал вязким, как жевательная резинка. Словно сквозь вату я слышала, как он говорит:

— Ты — прекрасная женщина, но я не могу быть с тобой. Я ухожу в море. Буду встречаться с женщинами в других портах. Я хочу наслаждаться жизнью, и я еще не готов к тому, чтобы жениться.

— Почему жениться? — заикаясь, пробормотала я. — Я вообще-то еще не собираюсь выходить замуж.

Я надеялась, что он скажет: «Ах так, ну тогда…»

Но он ответил:

— И тем не менее я не могу дать тебе того, что ты хочешь. Я только сделаю тебя несчастной.

У меня подкосились колени, и мне понадобилась пара минут, чтобы снова прийти в себя.

— Оставайся чистой, — сказал Рашид. — Адье, бислама.

Затем он отпустил меня.

Я старалась не показывать свои слабость и отчаяние. С высоко поднятой головой я пошла назад в направлении к Нуво Талборжт. Я украдкой обернулась: Рашид, опустив плечи, брел к пляжу.

Когда я уже не могла его видеть, мое тело начало трястись, хотя я приказала ему оставаться спокойным. Мои ноги не слушались, хотя я требовала от них делать шаг за шагом. Слезы застилали мои глаза. Наконец ноги подкосились, и я упала. Жалкая, как воплощение горя, я сидела на краю дороги, опустив голову и обхватив ее руками. Я надеялась на чудо. Я надеялась, что его рука коснется моего плеча и я услышу его голос:

— Любимая, я снова здесь. Я не могу без тебя.

Но когда чья-то рука тронула меня за плечо, то это оказалась рука какого-то старика.

— Что случилось, девочка? — спросил он. — Тебе нужна помощь?

Я покачала головой и убежала.

Работа

В семнадцать лет у меня пошли первые месячные. Мне кажется, что я была «бомбой замедленного действия», потому что уже через несколько месяцев после этого мое тело очень быстро изменилось, став женственным, словно стараясь догнать ушедшее вперед умственное развитие. Дело в том, что умом я уже давно понимала, что мое детство закончилось.

Моя маленькая грудь выросла, так что мужчины пялились только туда, хотя у меня очень большие и выразительные глаза, которые, как я считаю, намного прекраснее, чем мое декольте.

Теперь я все чаще рассматривала себя в зеркале и нравилась себе, хотя я и не соответствовала идеалу красоты марокканцев. Они любят рослых девушек, с лицом, покрытым светлым тональным кремом, с толстыми задницами в тесных джинсах, под которыми даже не помещаются их трусы. Кроме того, волосы ни в коем случае не должны быть темными и курчавыми. Большинство девушек осветляют волосы и ходят к парикмахерам, чтобы подвергнуться длительной и сложной процедуре выпрямления волос.

У меня были черные курчавые волосы до плеч, я не пользовалась косметикой, зато под джинсами у меня были трусики, и, скорее всего, я выглядела очень естественно. У меня было спортивное телосложение, но вместе с тем и женственное. Мое лицо с полными губами было дружелюбным и открытым. На нем все еще виднелись шрамы от ран, нанесенных тетей Зайной, но они со временем побледнели. Только вот улыбаться мне было нельзя. Мои зубы были поражены кариесом и имели жуткий вид. Позже один зубной врач объяснил мне, что для человека, так много голодавшего в детстве, это неудивительно.

Я очень следила за своим здоровьем. Каждое утро вставала в шесть часов и шла вниз, на пляж, хотя Рашид там меня уже давно не ждал. Я надевала кроссовки и почти час бегала вдоль берега, после чего прыгала в воду и заплывала далеко в Атлантический океан. В девять часов, приняв душ, приступала к работе.

В это время я уже работала в ресторане под названием «Голден Гейт». Это один из самых больших и известных ресторанов в Агадире, а руководит им марокканец по имени Хассим, долго живший в Германии.

Хассим нанял меня на работу, так сказать, на бегу. В комбинезоне и кроссовках я пробегала мимо его ресторана, спеша к своей сестре Рабие, тогда работавшей в прачечной клуба «Вальтур». Я надеялась, что там найдется работа и для меня.

Хассим посмотрел мне вслед. Все знали, что у него наметанный глаз на симпатичных девочек. Сначала я подумала, что он рассматривает не меня, а одну из крашеных блондинок на противоположной стороне улицы. Я осмотрелась, но никого больше там не было. И мне стало ясно, что Хассим, один из самых успешных владельцев ресторанов в Агадире, рассматривал именно меня.

Я сказала себе: «Уарда, это — твой шанс. Сейчас ты вернешься и поговоришь с этим мужчиной. Может, у тебя скоро снова появится работа».