Отсчет пошел - [50]

Через два дня после получения аттестата я даже вверг в ужас своих родителей, заявив им, что хочу поехать в Москву и поступить в институт. Информацию о том, в каком именно институте я желаю учиться, родители вытрясти из меня не смогли, но, посовещавшись на кухне (а то я не слышал их «секретного совещания»!), решили, что изучать сын решил свою любимую физику либо не менее любимую психологию, а человек он достаточно самостоятельный, чтобы не умереть вдали от дома. Ха! Знали бы они, какой им готовится сюрприз… Отец позвонил своему троюродному брату, живущему в городе Электросталь Московской области, и попросил того приютить у себя паренька на время вступительных экзаменов.

Великий Д’Артаньян отправился в свое время завоевывать столицу, имея в кармане три дара своего отца. Я же, будучи любимым родителями, пожалуй, даже больше, чем бедный француз, получил от них целых четыре дара. Первым из этих даров был уже описанный мной телефонный звонок, вторым даром стал дружеский отцовский совет поступать в Московский институт стали и сплавов, филиал которого так или иначе находился поблизости от моего предполагаемого будущего места жительства, третий, безусловно великий, дар заключался в переводном двухтомнике «Необыкновенной физики обыкновенных явлений» Клиффорда Шварца, горячо любимого отцом. Книжка, конечно, средненькая, но для поступления в вуз полезная, если бы я действительно поступал на физику. И наконец, в дорогу любимый сынок получил деньги, «достаточные для проживания в любом приличном городе пару месяцев».

Шок, который охватил моих родителей после моего «неожиданного» решения ехать в Москву, был просто мелочью по сравнению с реакцией на сообщение, что я собираюсь поступать на театральное отделение в Институт кинематографии. Надо сказать, что я поступил весьма умно, сообщив об этом только по телефону, всего за два дня до первого вступительного экзамена. Отец долго орал, запрещал мне «бросать науку», мать грозила, что приедет и заберет меня домой, что не допустит… Но все это было уже не важно. А потом события завертелись с огромной скоростью.

В институт я так и не поступил. Да, собственно говоря, сдав первый экзамен (сочинение) на пятерку, я просто не появился на «творческом конкурсе». Сочиненьице-то было плевенькое, творческий конкурс тоже не грозил осложнениями, но дело не в этом. Случилось то, что можно было предвидеть. Прожив шестнадцать лет в абсолютно закрытом городе, с минимальным количеством новых знакомых и друзей, без доступа к каким-либо развлечениям, я вдруг ни с того ни с сего попал в огромный, шумный и разгульный город, да еще в придачу решил поступить в самый бесшабашный и кричащий институт. Впрочем, глядя сейчас на это свое решение, я понимаю, что и поступать-то мне в первый год особо не хотелось, а желал я просто побеситься на воле. В первый же день своего пребывания в «городе-шоу», как я называл про себя Москву, я успел: сдать документы в институт, посетить с десяток различных питейных и увеселительных заведений, умудрился целых четыре раза подраться с завсегдатаями некоторых из этих заведений, напиться до такого состояния, что хоть стой, хоть лежи — одно и то же, и в одиннадцать вечера очнуться в своем временном электростальском прибежище раздетым и лежащим в наполовину наполненной ванне, да еще головой вниз. Ощущение от пробуждения было то еще. Как я доехал до дому и попал в ванну, мой скудный мозг не имел никакого понятия. Еще более странным было то, что хозяин дома просто не успел вручить мне комплект ключей. Впрочем, еще во времена своих занятий механикой я научился вскрывать примитивные замки. Это не так сложно, как кажется на первый взгляд.

Так или иначе, но через несколько дней, во время оглашения оценок по сочинению, я познакомился с обворожительной девушкой, которая поступала в том же потоке, что и я, и тут же влюбился в нее до степени влюбленности молодого хряка, прорывшего подкоп под стенками свинарника и впервые увидевшего содержимое этого пикантного заведения.

Девица, как оказалось, написала сочинение на двойку, что, впрочем, ее нисколько не огорчило, наоборот, обрадовало. Вообще чем-то ее характер напоминал мой. С восторгом она поведала мне, что теперь свободна от обещаний, данных матери, и может на легальном основании поехать в длительный поход под славный град Питер, дабы устроиться там на стоянку в лагере экстремистски настроенных экологов, гордо именующих себя «Хранителями радуги». Тем же вечером Сну (такая кличка была у моей новой знакомой, она ненавидела свое настоящее имя — Снежана) привела меня на очередное собрание этих самых «хранителей» и познакомила с их «идейным лидером» — Братом Ветром.

— Мы экологические террористы! — чуть ли не в нулевую секунду нашего знакомства провозгласил Брат Ветер. — Наша задача — очистить мир от скверны киберпанковской цивилизации! Ты спросишь меня, а что именно из цивилизации мне не нравится? А все. Вот только сегодня был подписан проект строительства сверхскоростной железной дороги между Москвой и Питером. Я считаю, что наша задача — помешать этому строительству, разрушающему природу на протяжении всей этой дороги.