Отряд - [97]

– Помогите нам! – закричал мальчик. Поднятые лопастями порывы воздуха хлестали по траве. – Он болен! Разве вы не видите? Нам нужна помощь!

Лицо пилота оставалось бесстрастным. Макс схватил камень и швырнул его в вертолет. Траектория вышла жалкой. Камень и рядом не пролетел. Вертолет развернулся и направился обратно к Норд-Пойнту.

– Да пошел ты! – заорал вслед Макс. – Вали к черту!

Колени подкосились. Взрослые должны делать так, как лучше для детей. Должны знать, что происходит. Но они упорно ничего не делали, а просто держались в стороне.

Взрослые радостно наблюдали, как они тут умирают.

– Интересно, кто их создал, – пробормотал Ньютон.

Макс вытер глаза:

– Кого создал?

– Червей.

– Не пойму, о чем ты.

– Я о том, – объяснил Ньютон, – что они слишком уж совершенные.

– Совсем они не совершенные, Ньют. Скорее, худшие твари на Земле.

– Наверное, это я и имею в виду. Возможно, они худшие твари на Земле. Но ведь это и делает их совершенными, так? Идеальными существами, которые идеально делают то, для чего созданы. Идеальными убийцами.

– Они еще не всех убили. Мы ничего не знаем о Кенте.

Ньютон прищурился:

– Надеюсь, он все еще жив. Правда, очень надеюсь.

– Он мог вернуться домой вплавь.

Макс уставился на серую воду и задумался, верит ли в свои слова.

– Если кто и смог бы, то только Большой К, – просто чтобы не огорчать его, согласился Ньютон.

– Может, он поговорит со взрослыми. И за нами наконец-то придут.

– Все возможно.

ОКОЛО ПОЛУДНЯ Ньютон сказал Максу, что плохо видит левым глазом.

– По краям все расплывается. – В его смехе слышался легкий налет истерики. – Как будто сидишь в персике и оттуда смотришь на мир.

Макс наклонился и внимательно осмотрел глаз Ньютона.

– Выглядит нормально.

Ньютон поскреб ноги, покрытые пурпурными пятнами от ядовитого сумаха. Он все утро чесался. Кожа была расцарапана и местами кровоточила.

– Да? Ну, ладно… Черт, как же больно. Может, это не глаз. Не думаю, что в глазном яблоке есть какие-то нервы. Может, это за ним что-то. Как думаешь?

Макс наклонился ближе. Ужас нарастал в его груди, приобретая все более четкие очертания.

– Раздвинь веки пальцами. Я гляну.

– Хорошо, – полусонно произнес Ньютон. – Да. Отличная идея.

Макс заслонился ладонью от солнца и внимательно прищурился. Ничего. Только налитые кровью белки.

– Все в порядке, Ньют. Я ничего не вижу… – У него перехватило дыхание. – …Ничего не вижу…

– Что? Что там?

Ничего особенного. Просто крохотная колючка. Не крупнее коготка мышонка. Она засела в нижней части глаза Ньютона. Возможно, просто игра света, или ячмень, или что-то еще… вот только оно шевелилось.

– Что там, Макс? Я же чувствую.

Крошечный извивающийся червячок метался из стороны в сторону, словно выбираясь из своей новой норки. Макс потянулся схватить его. Может, получится выманить, как это проделывал дед с гусеницами в паданцах… И тут Макс сообразил, что червь находится внутри самого глаза. Барахтается в студенистой массе.

«Нет, – закружилось в его голове, – нет, нет, нет…»

Внезапно червяк замер. Затем он чуть изогнулся в сторону Макса, как будто поняв тем единственным мерзким атомом, который называл своим мозгом, что за ним наблюдают.

– В чем дело, Макс? Ответь. Ответь мне!

46

ЧАС СПУСТЯ Макс вернулся в пещеру.

Ньютон упрашивал его не ходить. Умолял. «А если что-то случится, Макс? Тогда каждый из нас останется один».

Макс дождался, пока Ньют уснет, – это маленькое одолжение он мог себе позволить. Затем нашел в хижине сигнальную ракету. Те, что взял в поход скаут-мастер Тим, промокли во время шторма, но эта – привезенная лично Ньютоном в застегнутой на молнию сумке – могла оказаться исправной.

Макс молился, чтобы она сработала. Если нет, то придется спускаться в темноте, а там все еще была тварь, в которую превратился Шелли. Придется вслепую искать свечи зажигания. А что, если вместо них он дотронется до этого существа?

Макс с радостью забыл бы о свечах и попытался бы придумать какой-нибудь другой способ спастись, но, раз заболел Ньют, выбора не оставалось.

«Слушай, тут же ничего сложного, – распалял он самого себя. – Спускаешься, хватаешь свечи и убираешься ко всем чертям. Там ведь даже неглубоко, просто вчера из-за темноты показалось. Наверняка не глубже, чем подвал дома».

Солнце уже опустилось на несколько градусов. Оно освещало ветви деревьев и вход в пещеру. Но каким бы ярким ни был его свет, через несколько ярдов он превращался в пятна, и жуткая тьма брала над ним верх.

Макс дернул шнур ракеты. Та вспыхнула с таким неожиданным жаром, что опалила волоски на руках. Те, как и волосы на затылке, стояли дыбом.

Макс просунул ногу в пещеру. Тень от козырька скользнула по ботинку. Мальчик попытался сделать следующий шаг, но вторая нога даже не шевельнулась. С таким же успехом она могла быть приклеена к земле. Мышцы подколенных сухожилий дергались будто шальные, под кожей пробегали волны дрожи.

– Давай, – прошептал он, – давай.

Ему пришлось глубоко сосредоточиться и собрать всю волю. Наконец Макс выбросил ногу вперед. Шаг получился неуклюжим и неуверенным, мальчик едва не покатился по крутому склону пещеры, но вовремя удержался.