Отречение - [7]

— Ну, положим, стерпится-слюбится, — сказал Рене. — Я пришлю вам еще стаканчик с Педро. По-моему, из вас выйдет первоклассный ковбой, как только я примусь за вас.

— Из меня-то? — сказал Кудряш. — Я жалею тех коров, которых вы отдадите под мое попечение. Пусть они сами себя загоняют. Уж вы не забудьте прислать мне «ночной колпак», хозяин.

Прежде чем идти домой, Рене зашел в кладовую. Сам Ревелль с грустью снимал свои желтые ботинки, собираясь лечь спать.

— Ожидается сюда рано утром кто-нибудь из Сан-Габриэльского лагеря? — спросил Рене.

— Длинный Коллинз, — кратко ответил Сам. — За почтой.

— Скажи ему, — сказал Рене, — чтобы он взял с собой этого бродягу и держал его в лагере до моего приезда.

Кудряш сидел на своих одеялах в Сан-Габриэльском лагере и ругался на чем свет стоит, когда Рене Трусделль на следующий день приехал туда и слез с лошади. Ковбои игнорировали бродягу. Он был весь измазан пылью и черной грязью. Его костюм совершенно отказывался служить.

Рене подошел к Бэку Реббу, старшему в лагере, и обменялся с ним парой слов.

— Это отъявленный бездельник, — сказал Бэк, — он не желает работать, и вообще это самый низкопробный образчик скотины, который мне приходилось когда-либо видеть. Я не знал, что вы хотите с ним сделать, Рене, и потому оставил его в покое. Это, по-видимому, его устраивает. Ребята уже несколько раз выносили ему смертный приговор, но я сказал им, что вы, может быть, предполагаете сохранить его для пыток.

Рене снял пиджак.

— Мне предстоит трудная задача, Бэк, но я должен с ней справиться. Я должен сделать человека из этой твари. Я для этого и приехал в лагерь.

Он подошел к Кудряшу.

— Братец, — сказал он, — не думаете ли вы, что хорошая ванна позволила бы вам занять место в человеческом обществе с меньшим ущербом для атмосферы?

— Проваливайте, фермер, — насмешливо сказал Кудряш. — Вилли сам пошлет за нянькой, когда ему захочется вымыться.

«Чарко», или пруд для купания овец, находился в двенадцати шагах. Рене взял Кудряша за ноги и потащил его к берегу, как мешок с картофелем. Затем с силой и ловкостью атлета он швырнул недостойного члена общества в пруд.

Кудряш вылез из воды и вскарабкался на берег, фыркая как дельфин.

Рене встретил его с куском мыла и грубым полотенцем в руках.

— Ступайте на другой конец пруда и умойтесь, — сказал он. — Бэк даст вам в фургоне сухое платье.

Бродяга повиновался без протеста. К ужину он возвратился в лагерь. Он был почти неузнаваем в новой синей рубашке и коричневых холщовых брюках. Рене наблюдал за ним уголком глаза.

«Надеюсь, что он не трус, — говорил он про себя. — Только бы он не оказался трусом».

Его сомнения скоро рассеялись. Кудряш прямо пошел к нему. Его светло-голубые глаза сверкали.

— Теперь я чистый, — сказал он многозначительно, — и мы можем поговорить. Вы думаете, что это вам пикник? Вы, чурбаны деревенские, воображаете, что можете затоптать человека, потому что ему некуда убежать? Ладно. Вот! Как вам это понравится?

Кудряш запечатлел на левой щеке Рейса увесистую оплеуху. Рука бродяги отпечаталась на загорелой коже Рейса красным пятном.

Рене улыбнулся с счастливым выражением лица. Ковбои вспоминают и по сегодняшний день о последовавшей за этим драке.

Где-то, во время своих беспокойных скитаний по городам, Кудряш научился искусству самозащиты. Ранчеро был вооружен только могучей силой и стойкостью идеально здорового человека и выносливостью, достигнутой умеренной жизнью. Соперники были достойны друг друга. Борьба происходила без правильной системы. Наконец печень умеренного человека победила. Когда Кудряш в последний раз растянулся от одного из неуклюжих, но могучих ударов ранчеро, он остался лежать на траве, глядя на противника в упор.

Рене подошел к бочке с водой и смыл под краном кровь из раны на своем подбородке.

Он с удовлетворением ухмылялся.

Воспитатели и моралисты могли бы извлечь для себя много пользы, если бы они ознакомились подробно с исправительными мерами, которые Рене применял к своему питомцу в течение месяца, проведенного им в лагере Сан-Габриэль. Но ранчеро не развивал блестящих теорий: весь его педагогический арсенал состоял из умения объезжать лошадей и веры в наследственность.

Ковбои видели, что Рене пытался создать из странного животного, затесавшегося в их среду, человека; и они по молчаливому соглашению образовали сообщество ассистентов. Но у них была своя система.

Первый урок, полученный Кудряшом, не пропал даром. Он завел дружные интимные отношения с мылом и водой. Рейса больше всего радовало то, что его питомец так хорошо усваивает себе каждое новое свое достижение. Но эти достижения часто отстояли одно от другого очень далеко.

Однажды Кудряш разыскал кварту[6] виски, которую свято хранили в палатке с провизией на случай укуса гремучей змеей, и провалялся целых шестнадцать часов на траве мертвецки пьяный. Но, как только ему удалось встать на ноги, его первым движением было забрать свое мыло и полотенце и отправиться к «чарко». В другой раз, когда из ранчо прислали в лагерь гостинцы в виде корзинки свежих томатов и молодого лука, Кудряш сожрал всю посылку прежде, чем ковбои вернулись к ужину в лагерь.