Отпуск бойцовской курицы - [16]

Я не мешкая покинула помещение салона и, слегка припадая на раненую ногу, побрела к ожидавшей машине.

Вокруг транспортного средства хорошей рысцой прогуливалась Дуська.

— Ты где была? — накинулась она на меня, когда я приблизилась на достаточное расстояние. — Что с ногой?

— Ерунда, Зайка укусила. — Я беспечно махнула рукой и уселась в автомобиль. Евдокия влезла за мной.

— А на руке почему пластырь, если тебя заяц в ногу укусил? — продолжала Дуська допрос. — И где ты зайца нашла? Тебя за чем посылали? Где фотографии?

— До чего ж ты, Дусь, нудная, прости господи! Объясняю популярно: меня укусил не заяц, а Зайка, болонка такая, укусила за ногу, потому что выше она просто не достает. Пластырь на руке — это след инъекции. Мне фотограф ввел противостолбнячную сыворотку. А Сирожа мною чуть не позавтракал! У него такой клюв, что даже твою голову запросто прошибет! Все ясно? — Я посмотрела на сестру с жалостью, с какой доктора смотрят на смертельно больных.

Дуськины глаза скатились к переносице, она покрылась испариной и часто-часто задышала.

— Господи, Дуська, что с тобой? — засуетилась я. — Тебе плохо? Надо обратно к фотографу бежать! Он врач!

— Не надо! Я не хочу, чтобы мною завтракал какой-то Сирожа и чтобы врач-фотограф меня лечил. Мне уже ничего не поможет. Ты, Жень, снимки-то взяла? — простонала Евдокия.

— Ну, разумеется, раз я за ними и пошла!

— Хорошо. Теперь куда? — оправившись от приступа, спросила сестрица.

— На причал. В яхт-клуб, — ответила я.

— Слышал, Захар? — обратилась Дуська к водителю-цыгану. — Гони к причалу!

И мы погнали. Оставив сестрицу на попечение цыгана, я направилась к пристани. Там стояли несколько яхт, таких же красивых и гордых, как и «Ариэль». Возле одной из них суетился негр таких огромных размеров, что я невольно вздрогнула: здорово все-таки, что я встретила юнгу, а не его папашку. Почему-то я ничуть не сомневалась в родственных связях юнги и этого мужчины, ведь не так много негров в Судаке. А, скорее всего, их только двое. Повстречай я эту гориллу на яхте, скончалась бы на месте от разрыва сердца. Внимательно изучив надписи на бортах, я, к своему великому изумлению, обнаружила на стоянке и «Ариэль»… Выходит дело, я не ошиблась, и со странным дядькой в черном разговаривала именно подруга Хобота. Что ж, это даже лучше! Не придется никуда ехать. Я осторожно подошла к яхте.

— Здравствуйте, — пискнула я. — А могу я видеть юнгу с яхты «Ариэль»?

Негр сверкнул в мою сторону белками глаз:

— Ваньку, что ли?

Таким простым русским именем, оказывается, звали моего юного знакомца.

— Ага.

— А зачем он тебе? — поинтересовался Ванькин отец.

— Понимаете, мы с ним вчера в Ялте познакомились. Он устроил мне экскурсию по яхте, а я торопилась на теплоход и забыла сказать парню спасибо. Вот я и пришла…

Раздался громкий свист.

— Ванька, выходи! — прокричал негр таким мощным голосом, что у меня заложило уши. — Тут к тебе подруга пришла!

По трапу, быстро перебирая босыми ногами, сбежал мой юнга.

— О, Женька! Привет! Надумала, что ли? — поздоровался Ванька.

— Ты о чем? — не поняла я.

— Ну, в помощники ко мне…

— A-а! Да нет, у меня же морская болезнь, забыл? Я тут мимо проходила, увидела «Ариэль», дай, думаю, загляну к юнге. Как дела?

Иван совсем по-взрослому вздохнул:

— Да вот, видишь… Собирались в Новый Свет, а крале дяди Геры плохо стало. Мне, говорит, срочно надо в Судак, к доктору. Ну, мы ночью и снялись с якоря. Эх, всегда вы, женщины, нам планы ломаете!

Я подивилась такому философскому взгляду на жизнь совсем еще юного мужчины, но спорить не стала.

— Она в больницу ложиться собралась? — как можно невинней поинтересовалась я.

— Зачем ей больница? У них в санатории врачей пруд пруди. Они же в летчицком остановились, в седьмом корпусе. А там сплошная элита! Любой врач с удовольствием осмотрит и найдет все болезни, какие пожелаешь. Тьфу, мафия! — Ванька в сердцах сплюнул.

— Чего это ты ругаешься?

— Да вот стой теперь на приколе из-за бабских прихотей! У меня вон батя все болезни водкой лечит, и до сих пор не помер. А у вас как где стрельнет, кольнет, все, хана мужику! — Мне кажется, что юнга рос явным женоненавистником.

Мы помолчали.

— Слышь, Вань, помоги мне, а? — жалобно обратилась я к негритенку.

— Чего?

Я протянула фотографию, которую недавно с боями получила у Олега:

— Ты этих типов тут сегодня не видел?

Ванька долго изучал снимок, а потом, хитро прищурившись, спросил:

— А зачем тебе?

— Понимаешь, они хотели зафрахтовать яхту на пару дней, наобещали, а сами смылись, прихватив наши с сестрой денежки.

— Говорил тебе, жениться надо на миллионере! — проворчал негритенок.

— А как его отличить-то? Эти вон тоже, плели, что у них нефтяные вышки в Австралии… — Я довольно натурально хлюпнула носом.

— Не реви. Они, которые миллионеры, сразу заметные. Держатся с достоинством, говорят важно, а эти… Сразу видно, прощелыги! И как тебя угораздило?

Я снова всхлипнула.

— Не реви, кому говорю! Видел я их сегодня. Мы когда якорь бросили, они появились. Как только дядя Гера со своей кралей сошел на берег, они и слиняли. Я уж грешным делом подумал, не следят ли они за ним? Стало быть, в городе они, если, конечно, уже не смотались.