Отпущение грехов - [14]
– А к чему ты имеешь отношение? – лениво поинтересовался Ружин. – Тебя же нам навстречу кто-то направил?
– Шуряк мой направил, – кивнул водила. Он смотрел строго прямо перед собой – туда, куда ехал его старый, громыхающий УАЗ-469. На нас не оборачивался. То ли в целях конспирации, то ли стыдясь своего шурина – поди, угадай. – Он какая-то шишка в ФСБ, вот и попросил – мол, выручи, своих послать не можем, все под наблюдением, а за тобой, говорит, никто следить не будет. Да и правда – кому я нужен со своей развалюхой?
«Уазик» остановился перед гостиницей и дядька-водитель, обернувшись, передал нам толстый конверт и пару паспортов.
– На вас там номера забронированы: Иванов Иван Иванович и Николаев Николай Николаевич. А в конверте – деньги на первое время и какие-то сведения. Так мне шуряк сказал. Ну, покедова.
– Бывай, – кивнул Ружин. Мы с ним уже выгрузились из машины и стояли на площадке перед гостиницей. Рядом лежали пожитки – его объемистая, но наполовину пустая сумка, и мой дипломат. Ружин принял пакет, но вскрывать его до поры, до времени не собирался. Стоял и вертел по сторонам башкой, как эскимос, заснувший в родной Гренландии, а проснувшийся в неведомой Сахаре.
Впрочем, осмотреться и мне не мешало. Хотя бы для того, чтобы получить первое представление о городе, в который меня забросили судьба и собственная глупость (или все-таки не глупость?). Потому что, глядя из окна машины, впечатлениями не особо разживешься – ночь (а значит, тьма), плюс скорость и тряска, мешали этому.
А город был, собственно, как город. Не лучше и не хуже множества других городов России. Гостиница, к которой привез нас встречающий, располагалась, очевидно, рядом с деловым центром, потому что ночь здесь была изрядно искусана светом фонарей и реклам. И над самой гостиницей, по кромке крыши, сменяющимися желто-красно-зелеными огнями бежала надпись: «Сибирь». Сообразить, куда именно нас занесло, по этой надписи было невозможно. Такое название отелю могли дать даже на Кубани. Хотя бы ради экзотики.
– А они здесь оригиналы, – отметил Ружин. – Иванов Иван Иванович и Николаев Николай Николаевич. Такого, наверное, больше нигде не придумают. Дешево и сердито. И поди придерись. Имена не выбирают, также как папу с мамой. Если у родителей в голове одна сплошная вавка, тут уж ничего не попишешь. А предки этим пользуются, называя детей, как попало.
– Судя по именам, у наших предков с фантазией вообще напряг, – подтвердил я. – Судя по именам, они слово «что» произносят так же, как пишут.
– Ну, ты местных строго не суди, – попросил Ружин и, не глядя, поровну разделил между нами ксивы. – Может, им каждый день приходится столько имен выдумывать, что кроме этих у них ни хрена не осталось.
– Если у них ни хрена не осталось, – возразил я, – то чем они будут пользоваться завтра? По второму кругу пойдут?
– Все может быть. Ну что, айда устраиваться? Ночной город – штука прекрасная, за душу берет и дышать мешает, но что-то сыровато. Как бы дело радикулитом не закончилось. Тогда работники из нас будут никакие. Не находишь?
– Нахожу, – кивнул я. – Скрип в костях и отсутствие сгибаемости – неприятная вещь.
Подобрав багаж, мы вошли в холл и остановились, осматриваясь.
Здание было крупное и, по идее, сервис предполагался соответствующего уровня. Однако, кажется, звездочками «Сибирь» даже не пахла. Кажется, ее владельцам чувство тщеславия было незнакомо, как, впрочем, и многие другие чувства – опрятности, например, или тяги к совершенству.
Если судить по внутреннему виду фойе, ремонта здесь не делали с золотых брежневских времен. Оно так и стояло – облицованный деревом кусок ностальгии для тех, кто до сих пор носил в кармане партбилет советского образца. Под потолком висела огромная люстра, в полном соответствии с заветами Ильича II (экономика должна быть экономной), имевшая только с десяток рабочих ламп вместо запланированных полусотни. От этого проявления бережливости в помещении царил полумрак, который слегка скрадывал убогость и потертость обстановки, но до конца их все равно не скрывал.
– Да-а… – протянул Ружин. – Седая старина. Отстаете от веяний времени, дружище! – он склонился к окошку администратора. – Месяц ремонта – и вашу ночлежку можно превратить в «Англетер». Если, конечно, вам знакомо это название.
Администратор за стеклом – крупный и до ужаса сонный мужик – потянулся и, усмехнувшись, лениво заметил:
– Да знакомо, как же. Не пальцем деланы. А ночлежка у нас и без ремонта неплохо смотрится. Даже отдельные номера для особо умных имеются. Под вывеской два нуля.
– Издеваться над бедными путешественниками – грех, – убежденно заметил Ружин. – Их сначала нужно накормить, напоить, баню истопить и спать уложить. А иначе никак. Господь тебе этого не простит.
– Еще один двинутый? – здоровяк подозрительно нахмурил брови.
– Чего? – не понял Ружин.
– А вот чего, – администратор вынул из-под столика славной памяти табличку с надписью «Мест нет» и сунул ее Ружину под нос. – Все, свободен.
Ружин оторопел. Он уставился на табличку с видом полного непонимания, словно враз разучился читать. Я решил, что пришло мое время вмешаться, а потому наклонился к окошку и прошипел:
Таксист Михаил Мешковский, для друзей — просто Мишок, обладает замечательным даром влипать в неприятности, причем далеко не всегда по своей воле. Однажды в его руки попадает некий нож — самодельный, с рукояткой необычной формы и … встроенным ключом. Нож красив, но Мешковский еще знать не знает, что ключик тот — от сейфа, где держат городской общак, что держатель общака уже переворачивает город с ног на голову в поисках пропажи, что впереди — очередные серьезные разборки, в которых ему предстоит потерять друга, пережить предательство.
Лишившийся работы, Мешковский рад любому приработку. И тут как нельзя кстати подворачивается работа почти по профилю: доставить ценного пассажира в соседнюю область, подальше от недоброжелателей. Деньги предлагают немалые 0 десять тысяч долларов за тысячу километров пути, из чего Мешковский делает вывод, что легкой прогулки ему не видать. Тем не менее, он соглашается — риск дело благородное, а деньги, в его ситуации, так и вовсе необходимое. Откуда же ему знать, что заказчик давно переметнулся в другой лагерь и ведет двойную игру, а Мешковский ему нужен исключительно в роли козла отпущения!
В городском парке, в машине третьего таксомоторного, находят обезображенный труп Четырехглазого. Михаила Мешковского привозят на опознание. Потрясенный увиденным, он вдрызг ссорится со своими друзьями и принимается за расследование в одиночку. Ведь, кроме него, никто из коллег не видел кошмарной картины в городском парке. Аргумент весьма спорный, но для Мешковского он становится определяющим — отныне он добровольно возлагает на себя обязанность отомстить за смерть друга.
Мешковский заехал перекусить в придорожную забегаловку — и стал свидетелем криминальной разборки. Единственным. Таких свидетелей, известно, не любят, и Мешковский становится объектом охоты. Но, охотникам на беду, объект оказывается готов к такому повороту событий. Неважно, что у противника больше возможностей и масса связей, в том числе среди людей в погонах. Пока госпожа удача на стороне Мешковского, пока немногочисленные, но преданные друзья готовы прийти на помощь по первому зову — врагу победы не видать!
У Мешковского пропадает друг и коллега по прозвищу Четыре Глаза. Сходил в ночной клуб «Колизей», повздорил с охранниками — и пропал. Встревоженный Мешковский начинает поиски, но «Колизей» внезапно сгорает. Дотла. Казалось бы, ниточка оборвалась, но тут Мешковского похищают бандиты и пытаются внушить ему, что это он со своим пропавшим другом устроил пожар в ночном клубе. И тому ничего не остается, как удрать по-английски и постараться выяснить, что происходит, кому и зачем понадобилось вешать на таксистов заведомо неоплатный долг.
Мешковский устраивается в крупную компанию личным водителем директора. И надо же такому случиться — буквально на третий день работы происходит ограбление: директор лишается суммы почти в два миллиона долларов, а обоих его телохранителей убивают. Все шишки валятся на Мешковского. В его виновности уверены и директор, и следователь, что ведет дело. Это при том, что сам директор — бывший «авторитет», а совсем недавно «откинулись» братки, оказавшиеся за решеткой по его наводке и имеющие на директора большой и острый зуб.
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…
Работа военного переводчика, при всей кажущейся романтике и эксцентричности, тяжела и опасна. Чужие страны, чужие войны, на которых пуля не разбирает, кто враг, а кто человек сугубо мирной профессии, угодивший в пекло… Кроме того, эта профессия зачастую связана не только с войной, но и с международным шпионажем. За границей переводчики далеко не всегда работают на торговых представителей или маститых ученых. Чаще их «клиенты» – военные атташе, дипломаты и сотрудники спецслужб. Именно с этими людьми столкнулся главный герой книги во время работы переводчиком в Индии и Пакистане…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Северо-Американские Штаты. Время покорения Дикого Запада.Русский юноша-гимназист и сын мелкого ремесленника оказываются в Америке. Друзья называли их Крисом и Билли, враги окрестили Потрошителями, однако они оставались все теми же одесскими парнями, Кириллом и Ильей. В Америке они научились многому, но лучше всего получалось у них грабить банки. И все же самые острые ощущения со временем приедаются, а потому через несколько лет друзья решили осесть в Оклахоме.Однако вскоре неизвестный убийца расправляется с их другом.
Россия захвачена НАТО. Москва ликвидирована как город. В Афганистане в горах Гиндукуша в долине Хаваа терпит бедствие «Боинг» с весьма ценным грузом. Чтобы найти его, американцы силой заставляют пойти бывшего воина «афганца». Ну а дальше читайте роман!
Что наша жизнь — ИГРА! Что может получиться из человека выросшего на компьютерных играх? А если эти игры не плод чьей-то фантазии, а попросту отображение реальности?.. Особенности: — не однозначная и резко развивающаяся сюжетная линия действительности недалекого будущего, — бьющий адреналином экшен с черными пятнами мистики заставит вас поверить, что умереть можно не один раз, — уникальный главный герой, со своими способностями, возможностями и тараканами, — фантастические так и реально существующие образцы оружия и техники, — максимальный уровень повреждений, — широкий ассортимент персонажей и действующих единиц, — забавно, — что это все во время выборов.Внимание: сцены насилия и ненормативная лексика.Автор не несет ответственность за вред, нанесенный вашим идеологическим и моральным убеждениям.