— Сволочь! — слабым голосом обложил он присевшего рядом на корточки проводника.
— Чуть не грохнул меня, дура, — сказал проводник укоризненно вздыхая. — Прав был Хрипатый, убойной силы музыка играет, надо подсказать стервецам, чтобы мощность снизили.
— Чего? — вяло поинтересовался детектив, потирая ушибленный локоть.
— Чего, чего, инфразвука, вот чего. Понатыкали тут излучателей. Костолом у них чего-то нервный стал, «папе» жалуется, измену нюхом чует… Говнюк. А мне одно расстройство, любой-каждый пристрелить непременно желает. Ну, чего разлёгся, вставай, дура. «Дяде» тебя представлять буду.
— Так, значит, — отдирая вольно разбросанные члены от земли, думал Кайсар, — прогресс налицо. Точнее, на лице.
— На, вставляй в уши быстро, — сказал верняк.
— Что это? — спросил Кайсар.
— Беруши, — сказал верняк. — Фильтры. Глушит инфразвуковые волны.
— Сука ты, — сказал Кайсар, — почему заранее не предупредил? Я же тебя едва не застрелил?!
Верняк не ответил.
Костолом Чарли квартировал под угрюмого вида особнячком, выгодно господствовавшем над окружающим его ландшафтом. Столь удачным расположением принадлежащей ему недвижимости грешно было не воспользоваться и Костолом Пёрселл использовал стратегически выгодное положение особняка по максимуму. При ближайшем рассмотрение это скучное творение архитектурной мысли оказалось умело обустроенной цитаделью, гарнизон которой мог без труда и достаточно долго сдерживать превосходящие силы противника. Узкие бойницы, основательные баррикады вдоль фасада, несколько рядов колючей проволоки перед ними, перемежающиеся минными полями, пулемётные гнезда на крыше, чередующиеся с безоткатными реактивными орудиями и миномётами. Вход в подземелье представлял собой массивную освещённую арку, охраняемую двумя подручными Костолома, торчащими по обеим сторонам бетонной арки. Появление чужаков вызвало у них неподдельную радость. Они вскинули оружие и поспешили навстречу, держа гостей на прицеле.
— Стоять! Кто такие?
Верняк застыл на месте.
— Покажи лицо, — крикнул первый боевик, наставив винтовку на проводника.
Верняк приподнял капюшон.
— Уймись, Корявый, — миролюбиво посоветовал нервному напарнику второй. — Чего людей зря пугаешь? Вернячок это пришёл, фраерка к «дяде» привёл… Сова предупреждал…
— Усохни, Ластик. — Корявый не желал успокаиваться. — Сова, может, и в авторитете, только мы под Шапаром Рабаном ходим. Мы его приказы выполняем. Рабан мне ничего про верняка и фраера не говорил.
— Фильтруй базар, Корявый. Сова у «дяди» в шептунах ходит, а Шапара с недавних пор по фейсу без объявы на порог не пускают конкретно…
— Чего-то я не догоняю, Ластик. Непонятки у нас с тобой в последнее время образовались. Сдаётся мне, ты в совиные дятломеры записался. Значит, бабло тебе Шапар отстёгивает, а мазу ты за Сову держишь. На Сову, значит, подписался дятлом стукать. Рабана Шапара свалить шнуруете? Да, я ж тебя……. гнойный здесь и урою. Завалю, конкретно….
— Заткни ботало, Корявый… Я Шапара уважаю, всякий скажет. Только все знают, Шапар в масть уже не рулит. Доверия у «дяди» к Шапару больше нет, поэтому его в отстой натурально сливают. Братва трёт, «дядя» Рабану замену ищет.
— Братва ему бакланит… Братва чья?
— Всякая, разная… — примирительно пробормотал Ластик.
— Совиная это братва, Ластик… Сова под Шапара копает… Рогом землю роет, гнида… Чует, падаль, поживу…
— Копает, не копает… Не наши это разборки, Корявый, в натуре… Ходим под Шапаром, будем ходить под Совой, или, вон, под Лосем Гринвичем, Лось нынче в силу входит…
— Оно верно, — выплеснув накопленную злобу, легко согласился Корявый. — Только не по понятиям Рабана валят, — завёлся он снова…
— Чёрт с ним, с Рабаном, — гневно рявкнул Ластик, — с этими чего делать будем?
— С этими? — сказал Корявый. — А что с этими? Веди их к свету, обшмонаем и Сове сдадим…
Ластик приблизился к гостям, чутко слушавшим перепалку охранников.
— Ну, чё застыли, муфлоны? — неласково спросил он, — пошли, шмонать вас будем.
Обыскивал их Ластик. Отдав винтовку напарнику, Ластик взялся за дело основательно и неспешно. Первым попал под раздачу верняк. Покорно раскинув руки, он терпеливо ждал, пока Ластик ощупывал, обстукивал, выворачивал, заглядывал и осматривал его одежду и тело. Разобравшись с верняком, Ластик взялся за Кайсара. Найденное и изъятое Ластик складывал у ног детектива. Кайсар с грустью разглядывал лежащие на земле лейкопластырь, переводчик, очки, антидот, дезинфектор, таблетки от головной боли и с грустью думал, чего подозрительного нашёл охранник в освежителе рта и в чём провинились перед ним стерильно упакованные бинты. Ластик в это время взвешивал уютно устроившуюся на его ладони гирьку. Уважительно хмыкнув, он добавил её в горку и перешёл к пистолетам. — Снимай кобуру, — скомандовал Ластик и Кайсар, скинув куртку, осторожно снял кобуру и так же осторожно передал её враз хищно подобравшемуся Бритому. Заполучив оружие, Бритый ощутимо обмяк. Накинув кобуру на плечо, он почти добродушно сказал, обращаясь к Корявому:
— Зови Сову, Корявый… Клиенты чисты.
Корявый, держа верняка с Кайсаром в поле зрения и под прицелом своей винтовки, вытащил рацию. Пробормотав в микрофон несколько фраз, прицепил рацию к поясу и объявил:
