— Не суетитесь, я умещусь, — сказал Кайсару старик.
Усевшись за столик, он принялся есть вдумчиво и неторопливо, иногда вопросительно похмыкивая. Кайсар с интересом следил за тем как старик поглощает пищу. Один раз старик очень внимательно осмотрел кружку и даже понюхал кофе. Взглянув на Кайсара, он улыбнулся и сказал:
— Действительно, настоящий кофе.
Кайсар развёл руками, словно говоря: «ну что тут поделаешь, кофе и в самом деле хорош».
Закончив свою скромную трапезу, старик извлёк из нагрудного кармана комбинезона сигару, упакованную в алюминиевый цилиндр.
— Знаете, — сказал старик, с хрустом сворачивая цилиндру крышку, — там, наверху…
Он показал глазами на потолок: — ты мечтаешь о таких вот маленьких радостях… Кайсар промолчал.
— Вы были когда-нибудь в космосе? — спросил старик и сам себе ответил, — конечно были, кто сейчас не бывает в космосе хотя бы раз?
— Нет, — продолжал он, — не туристом и не пассажиром комфортабельного лайнера, а на длительно время, может быть навсегда? Верно, не были. Тогда вы не поймёте, что значит просто кофе и просто сигара, что значит даже запах просто кофе и просто натурального, а не синтетического табака. А вы что-нибудь слышали о кракен-отрядах? — вдруг резко сменил он тему разговора.
— О ком? — спросил застигнутый врасплох Кайсар.
— Не о ком. О чём. О специальных отрядах Службы спасения и эвакуации? Правда, говорят, их уже раскассировали.
— Нет, не слышал, — сказал Кайсар. — Наверно потому, что это секретные сведения?
— Если их больше не существует, значит, нет и никакого секрета. Так вот, эти отряды, в отличие от формирований ССЭВ, занимавшихся тем, для чего их, собственно, и создавали, то есть спасением и эвакуацией, называли отрядами тотальной зачистки. Они приходили в зону Инцидента и уничтожали там все живое… Зачем? Ну, знаете, вирусы, пагубные тлетворные мутации, опасные хищники, бактерии, паразиты всякие… Агрессивное воздействие чужой биосферы на на наш с вами организм, одним словом. Если не удавалось устранить опасность, приходили эти самые отряды тотальной зачистки, ОТЗ, или как их называли на жаргоне «кракен-отряды» и тотально зачищали. Абсолютно безупречная дезинфекция. Поэтому, официально, они просто никогда не существовали. Да. А ведь я тоже служил в одном из таких отрядов. «Чёрный Феникс». Нас распустили много раньше остальных. После инцидента с «Мэри Энн Роуз». «Мэри Энн Роуз» — это грузо-пассажирский трансгалактический паром. Наш отряд расформировали, меня перевели в другое подразделение. Позже я уволился и ушёл в Дальний космос. Думалось, навсегда.
Старик расстегнул клапан нагрудного кармана.
— Вот смотрите, — он положил перед Кайсаром кокарду чёрного цвета, — взлетающая из языков пламени птица феникс. Оставил у себя, когда нас разгоняли. На память. В нарушении устава.
— Да, настоящая пища, — старик блаженно откинулся на спинку стула. Раскурив сигару, он затянулся и выпустил струю сизого дыма. — Как мало нужно человеку, чтобы почувствовать себя счастливым.
— Прощайте, молодой человек, — сказал старик, внезапно поднимаясь. Он быстро пошёл к выходу, почти побежал, оставив кокарду на столе. Кайсар бросился за ним, чтобы вернуть старику забытую впопыхах реликвию. Выскочив на улицу, он огляделся, ища глазами знакомый силуэт. Старика нигде не было. Он исчез, словно растаял в воздухе.
Вопросы и поступь Командора
Вернувшись в кантину, Кайсар сразу же направился к стойке.
— Дружище, ты видел старика, сидевшего за моим столиком?
Шлегель, не отрываясь от работы, кивнул.
— Часто он бывает здесь?
— Сегодня, — кратко отвечал Шлегель. — В первый раз.
— А что ты скажешь об этом? — Кайсар выложил на стойку кокарду.
Шлегель повертел штампованный кругляш в руках и вернул Кайсару.
— Никогда такой не видел, Лу. Многие сюда заходили, но с подобной штучкой никто. Зачем тебе нужен этот старик? — спросил в свой черёд Шлегель, — Он тебя обманул, или просто хочешь вернуть вещь хозяину?
— Не знаю, — Кайсар задумчиво постукивал кокардой по столешнице. — Как-то неожиданно он сбежал. Словно испугался чего-то, а может быть кого-то.
Шлегель пожал плечами.
— Сумасшедший старик, случайно забрёл в этот район. Зашёл на огонёк, ушёл не прощаясь. Забудь о нём, Кайсар, а эту штуку выброси.
— Может ты и прав, Папаша, но все равно странно. Ладно, пойду я, пожалуй, домой. Вот, держи. Сдачи не надо.
— Чаевые, значит, — пробурчал Шлегель, утягивая банкноту, — жалкая мелочь, а не чаевые.
— Жадность, Папаша, человека не красит. Жадность человека губит.
— Ну да, будешь добрым, сожрут мигом, с костями и дерьмом…
— А ты попробуй, Шлегель, — сказал Кайсар, направляясь к выходу. — Может, понравится?
«Парфянская стрела». Кажется, так называли в древности подобный способ общения.
— Ха-а-а, — шумно выдохнул ему в спину старина Шлегель, вложив в свой выдох всю мощь кипящих в его душе чувств. Кайсар выбросил вверх правую руку с поднятым средним пальцем. Дверь за ним гулко захлопнулась, чувствительно наподдав по заду.
— Вот и поговорили, — откомментировал про себя Кайсар довольно болезненный удар по мягкому месту.
Окинув тоскливым взглядом унылый пейзаж предместья, Кайсар побрёл к себе в офис. Делать ему было решительно нечего.
