— Папаша, ты бы убрал пушку с глаз долой. И поскорее…
Шлегель неопределённо хмыкнул и покачал головой.
— Тогда сними вот эту штуку, — Кайсар постучал ногтем по модулю AI, — и сделай это при мне.
— Зачем? — лениво спросил Шлегель — в ней весь цимес. Знаешь…
— Знаю, — вздохнул Кайсар. — Поэтому и советую. Эта хреновина тянет на пожизненное, а если прокурор докажет, что мы действовали в составе группы, то смертная казнь нам гарантирована. В количестве двух раз как минимум.
Правая бровь Шлегеля нервно дёрнулась.
— А при чём здесь ты, Кайсар?
— Поверь, — Кайсар хлопнул по винтовке ладонью. — Я знаю, что говорю. Нет ничего лучше старого доброго парализатора. Если, конечно, у тебя имеется на него лицензия.
Шлегель подумал и убрал винтовку под стойку.
— Ладно, законник, — проворчал он негромко. — считай, что напугал. Вот твой парализатор.
— Кстати, — ухмыльнувшись, повторил вопрос Кайсар, — а на эту игрушку у тебя разрешение имеется?
Шлегель мрачно хмыкнул и вытащив из-под стойки лист гербовой бумаги, сунул его под нос Кайсару.
— Не подделка? — озаботился Кайсар, пытаясь взять бумагу.
Шлегель резко отдёрнул руку.
— Не замай, законник.
— Верю, верю, — сказал Кайсар, примирительно улыбаясь. — Поэтому и проверяю.
— Достал, законник, — тяжело вздохнул Шлегель, — что кушать будешь?
— Как обычно, старина, — ответил Кайсар.
— Повар, дежурное блюдо посетителю, — громко сказал Шлегель. — Свободное место ищи сам. Сегодня у нас полный аншлаг.
— Ладно, Папаша, извини, — забирая поднос, сказал Кайсар, — Увлёкся.
И не дав Шлегелю ответить, отчалил от стойки.
— Топай, сынок, — сказал Шлегель вдогонку.
Он всегда оставлял последнее слово за собой.
Мест и впрямь не было. Кайсар несколько раз прошёлся по залу из конца в конец, спиной чувствуя мерзкую ухмылку старины Шлегеля. Потом ему надоело бесцельно мотаться от стены к стене и он решил действовать быстро, жёстко и беспощадно. Приглядев себе столик, за которым сидели, нет, уже лежали несколько бесчувственных тел, он со всей решительностью взял курс на него. Отодвинув со звоном частокол пустой тары, он пристроил на столешнице поднос и, освободив руки, принялся расчищать жизненное пространство, бесцеремонно оттаскивая неизвестных покорителей чужеземных миров в ближайший угол. Закончив свой неблагодарный труд, Кайсар расставил на столе тарелки. Взяв вилку, он весело помахал ею Шлегелю. Ему было отчётливо видно, как Шлегель скривил губы и чуть не сплюнул на пол, но сдержался и что-то сказал полотёру, указывая на лежащие в углу тела. Полотёр, накачанный детина, работавший у старика на две ставки: уборщиком помещений и вышибалой, отставил швабру и отправился исполнять приказ хозяина. Полотёр, ухватив пару упившихся вербованных за воротники курток, выволок их на улицу. Кайсар в это время отмечал победу вместительной кружкой контрабандного земного пива. Возвратившийся в зал полотёр уже тащил к выходу следующую партию бесчувственных героев.
Шлегель, что ни говори, был большая умница и большой пройдоха. Как ему удавалось при свидетелях наливать нужным и просто хорошим людям качественную выпивку? Кайсар однажды специально следил за тем, как Шлегель разливает пиво и мог поклясться, что хозяин кантины брал бутылки пива только местного производства //в целях улучшения собираемости налогов, правительство Бернардины запретило продажу пива в разлив, ограничило импорт сильно и слабо алкогольных напитков с других планет Федерации и создало акцизное управление, агенты которого были наделены экстраординарными полномочиями. Агентов АУ боялись больше, чем полицию и спецслужбы. Они были бесстрашны, неподкупны и безжалостны к нарушителям торгового законодательства. Они проходили особую подготовку, основной упор в которой был сделан на искусство изменения облика. Этому агентов АУ обучали лучшие инструкторы-мастера тихой смерти (высшая ступень посвящения в сохэй-ниндзю-цу). Умение «быть другим» позволяло агентам проникать в самые законспирированные подпольные питейные заведение и раскрывать самые защищённые схемы трафика контрабандного алкоголя. Бесполезно, ему так и не удалось поймать Шлегеля за руку. Казалось, старик извлекал запрещённую к продаже жидкость из воздуха и перемещал её прямо в кружку или бокал. При этом он никуда не отходил и не скрывался за стойкой. Бутылки стояли рядом с его правой рукой, он брал их, ловко открывал и разливал содержимое по кружкам. Да, видимо у Шлегеля учителя были не хуже, чем у функционеров АУ//.
Потягивая пиво и размышляя на тему, есть ли сейчас в зале агенты Акцизного Управления под прикрытием, Кайсар не заметил старика, несколько минут стоящего у его столика с кружкой горячего кофе и тарелкой омлета. Старик терпеливо ждал, но Кайсар не обращал на него внимания, поглощённый собственными мыслями. Выждав некоторое время, старик негромко кашлянул и спросил:
— Извините, у вас не занято?
— Что? — переспросил Кайсар, всплывая из омута сытой задумчивости к безрадостному свету реальности.
— Простите, что я вас побеспокоил. Можно составить вам компанию?
— Да, да, пожалуйста, — отвечал Кайсар, поспешно сдвигая к себе пустые тарелки.
